Муссон

До деревни они доплыли в начале дня. Над холмами висела жуткая тишина, не было слышно ни барабанов, ни дудок, ни приветственных криков. Англичане сразу увидели, что огороды вокруг хижин успели зарасти сорняками. На первой хижине тростниковая крыша сгорела, глиняные стены размыло дождями.

Все в баркасах теперь молчали и только изо всех сил налегали на длинные весла. Лицо Эболи превратилось в жуткую маску отчаяния. Все смотрели на руины деревни, мимо которой они проплывали, на сожженные хижины, заброшенные садики и пустые загоны для скота. На верхних ветках деревьев сидели тучи стервятников, их уродливые силуэты вырисовывались на фоне неба. Сладковатая вонь смерти и разложения витала в воздухе.

На берегу лежало одинокое каноэ с разбитым днищем. Шесты, на которых племя сушило рыбу, были повалены, сети валялись неопрятными грудами. Эболи выскочил из баркаса, когда вода еще доходила до пояса, добрался до берега и побежал по заросшей тропе, что вела к хижинам Фалло и Зете.

Том поспешил за ним, но догнал лишь тогда, когда Эболи уже достиг небольшой группы хижин, окруженных оградой из колючих веток.

Эболи стоял у прохода в ограде, уставившись на сожженные хижины своих жен и детей.

Том остановился рядом с ним, но ни один из них не произнес ни слова. Потом Эболи прошел вперед и опустился на колени. Из мягкого голубоватого пепла он достал крошечный человеческий череп и держал его на ладонях, словно некую священную чашу. Череп был разбит мощным ударом. Эболи заглянул в пустые глазницы, и по его покрытому шрамом лицу потекли слезы.

Однако когда он посмотрел на Тома и заговорил, его голос прозвучал ровно.

– Работорговцы всегда убивают младенцев, потому что им не пережить переход к побережью. Они лишь отягощают матерей, которым приходится их нести. – Он коснулся пролома в маленьком черепе. – Видишь? Они держали мою маленькую дочь за ноги и ударили ее головой о дверной косяк. А это была моя прекрасная малышка Касса.

Он поднес череп к губам и поцеловал уродливую рану.

Том не в силах был видеть его печаль. Он отвел взгляд – и увидел, что кто-то написал на обгоревшей стене хижины куском угля: «Аллах велик! Нет Бога, кроме Аллаха!»

Не оставалось никаких сомнений, кто именно совершил здесь злодеяние. Том смотрел на надпись, пока собирался с мыслями. И когда наконец заговорил, его голос звучал глухо от подавляемого ужаса и потрясения.

– Когда это случилось? – спросил он.

– Пожалуй, месяц назад. – Эболи встал. – Или немного раньше.

– Колонны рабов должны ведь идти медленно? – задал новый вопрос Том. – На них ведь кандалы, и там женщины, дети?

– Да, – согласился Эболи. – Они идут очень медленно, а до побережья далеко.

– Мы их догоним. – Теперь Том говорил увереннее. – Если выступим прямо сейчас и поспешим.

– Да, – кивнул Эболи, – мы их догоним. Но сначала я должен похоронить умерших. Ты готовься к походу, Клебе, я буду готов до полудня.

Эболи отыскал еще два крошечных скелета среди руин и сорняков. Косточки были разбросаны и обглоданы стервятниками, но Эболи узнал своих детей по браслетам из бус, которые он им подарил: украшения до сих пор висели на маленьких костях. Это были два его младших сына, которым еще не исполнилось и двух лет. Эболи собрал останки и сложил в свой дубленый кожаный плащ.

Он выкопал могилу в полу хижины, где они жили, и похоронил вместе. Потом порезал себе запястье, полил могилу кровью и помолился предкам, чтобы они хорошо отнеслись к душам его детей.

Вернувшись к месту причала, он увидел, что Том уже почти закончил подготовку. За годы охоты на слонов каждый член отряда прекрасно знал свои обязанности. К выходу оказались готовы три группы по пять человек в каждой.

Командовали ими Том, Эл Уилсон и Люк Джервис. Троих матросов оставили охранять лодки.

Каждый член отряда нес свое оружие, порох и пули, бурдюк с водой, одеяло и запас пищи на неделю. Все это составляло шестьдесят фунтов веса, а когда запасы кончатся, им придется искать еду самим.

– Ты должна остаться здесь, у лодок, – сказал Том Саре, доставая из свертка парусины меч.

Во время охоты на слонов он не брал с собой это длинное оружие, потому что оно мешало идти, но теперь меч ему понадобится.

– Нас ждут бой и опасность, – пояснил он, затягивая на талии пояс с ножнами.

– Поэтому я и должна пойти с вами! Будут раненые, и кто о них позаботится? Я не могу остаться здесь, – ответила Сара.

Том увидел решительное выражение ее лица, холодный свет в глазах. Сара уже упаковала медицинский ящик и одеяло. Том по долгому опыту знал, что спорить с ней нет смысла.

И он уступил:

– Ладно, только держись рядом со мной. Будет опасно – делай, что я скажу, женщина, и не вздумай спорить.

Во главе с Эболи и Фанди они колонной по одному прошли через руины деревни. Они видели еще много скелетов – здесь остались старые мужчины и женщины и маленькие дети, слишком слабые на взгляд работорговцев, чтобы выдержать переход к побережью. И все испытали облегчение, когда картина смерти и опустошения осталась позади. Они пошли по следам, оставленным пленными лози, которых гнали на север, к холмам.