Муссон

– Тебе за мной не угнаться, отец. – Дориан надел пояс с ятаганом в ножнах. – Следуй за мной так быстро, как сможешь ехать. Под стенами с восточной стороны гарема есть тайный ход…

Он быстро объяснил Бен Абраму, как найти вход в туннель.

– Я ездил мимо того места, помню старые развалины, – пробормотал Бен Абрам.

– Жди меня там.

Дориан пулей промчался вниз по лестнице, перепрыгивая по три ступени. Подбежав к конюшням, он увидел, что один из конюхов выводит во двор его гнедого жеребца. Это был арабский скакун, один из самых быстрых в конюшне Дориана; его подарил калиф, когда Дориан уезжал из Маската.

Дориан выхватил из рук изумленного конюха уздечку и вскочил на неоседланного коня. Как только он ударил пятками по бокам животного, конь рванулся с места и, еще до того, как они выскочили из ворот форта, уже несся полным галопом.

Они промчались по узким улочкам, разгоняя кур, собак и пугая людей, попадающихся им на пути. Когда же они очутились на открытой местности, Дориан припал к шее коня и погнал его еще быстрее.

– Давай, давай! – шептал он в ухо жеребцу, и тот поворачивал назад уши, прислушиваясь. – Скорей, ради жизни моей любимой!

Они напрямую миновали мангровые заросли. Дориан повернул коня прочь от главной дороги, и они сотню ярдов мчались по болотной грязи, а потом выскочили с дальней стороны и поскакали через пальмовую рощу, сократив почти полмили.

За пальмами показались высокие стены гарема. Дориан повернул коня к берегу, чтобы не попасться на глаза стражам у ворот. Потом опять повернул и пронесся вдоль стены.

Прямо перед ним возникли груды камней. Не дожидаясь, пока конь полностью остановится, Дориан соскочил с него и сразу, используя инерцию, запрыгнул на камни и добрался до площадки перед туннелем.

Оттащив в сторону ветки и лианы, Дориан бросился в темный проход. Тот оказался ниже и уже, чем ему помнилось, и здесь царила полная тьма. Когда неровный пол начал подниматься под ногами Дориана, он чуть не упал.

Наконец Дориан увидел впереди тусклый свет, идущий из отверстия выхода, и смог двигаться быстрее. Выскочив наружу, он оказался на террасе, где давным-давно Ясмини играла в куклы с подружками.

Терраса оказалась пуста. Дориан пересек площадку и спрыгнул с лестницы, на которой когда-то Зейн аль-Дин сломал ногу.

Дориан остановился на мгновение, осматриваясь. Над гаремом и садом висела тишина. Ни одна из рабынь не хлопотала у цветников рядом с фонтаном, нигде не было ни души, даже птицы замолкли. И ветер утих, как будто сама природа затаила дыхание. Листья пальм повисли, не шевелясь.

Дориан достал ятаган, зная, что без колебаний убьет любого евнуха, рискнувшего встать на его пути, и направился к северной стороне замкнутого пространства, к старой мечети и кладбищу.

Пробежав по узкому проходу между наружной стеной и мечетью, он уже видел колючую изгородь, что окружала кладбище. Найдя проход в ней, который помнил, он окинул кладбище взглядом. Над каждой могилой стояла плита или доска, а некоторые из свежих могил все еще украшали поблекшие ленты и флажки.

Домик стоял на дальней стороне кладбища, а живая колючая изгородь за прошедшие годы так разрослась, что почти скрыла его из вида. Дверь была открыта, и Дориан сдержал дыхание, ожидая услышать крики боли внутри. Но тишина оставалась удушающей и зловещей.

Потом он услышал голоса, высокие женские голоса кастрированных мужчин. Спрятав ятаган в складках одежды, Дориан бесшумно двинулся вперед. Он увидел одного из евнухов – тот хихикал, сидя на краю только что выкопанной могилы: ноги он свесил вниз, а его толстый живот лежал на коленях. Дориан подкрался к нему сзади. Евнух наклонился вперед, обращаясь к кому-то в яме, и костяшки позвоночника проступили сквозь жир.

Дориан вонзил длинное и острое изогнутое лезвие ятагана в сустав между двумя позвонками евнуха, разрезая спинной мозг одним точным хирургическим ударом. Евнух умер, не издав ни звука, и соскользнул в яму.

Подобно мешку с салом он свалился на стоявшего внизу человека.

Тот, придавленный его весом, заорал от злости и попытался высвободиться.

– Ты что творишь, Шариф? С ума сошел? Слезь с меня!

Он оттолкнул труп и вскочил на ноги. Его макушка оказалась чуть ниже края могилы, и он продолжал таращиться на мертвеца у своих ног.

– Эй, вставай, Шариф! Что за игру ты затеял?

Его бритая голова походила на яйцо страуса.

Дориан взмахнул ятаганом – и череп евнуха раскололся пополам до самых зубов.

А Дориан сразу повернулся к дверям домика.

Когда он подбежал к двери, перед ним возник Каш, закрыв вход огромным телом. Они лишь краткое мгновение смотрели друг на друга, но Каш узнал Дориана. Он стоял в толпе на берегу, когда Дориан сошел на берег, прибыв из Маската со своей флотилией.

С быстротой и проворством, невероятными для такого огромного тела, Каш отпрыгнул назад и схватил лопату, стоявшую у стены. Следующий прыжок – и он очутился между деревянной скамьей, на которой лежала Ясмини, и Дорианом. Лопату он занес над девушкой.

– Назад! – завизжал он. – Или я одним ударом разорву пакеты внутри ее и выпущу яд!