Муссон

– Заменим их все, – решил Том и отправил Неда обшарить кладовые «Серафима». Парусные мастера уселись в ряд на открытой палубе, изготовляя новые паруса и подгоняя те, что нашлись на «Серафиме», к мачтам и реям «Минотавра».

Нижние палубы пребывали в таком же отчаянном состоянии, как и оснастка «Минотавра». Они оказались заражены червями и крысами и воняли, как выгребная яма. Нед составил некую чудовищную смесь из пороха, серы и купоросного масла, горшки с этой гадостью расставили на нижних палубах и подожгли.

Когда ядовитый дым поднялся над горшками, твари толпами ринулись подальше от них. Потом они полезли из всех люков на верхнюю палубу, по мере того как дым заполнял все уголки и щели нижних палуб.

Еще несколько минут – и крысы побежали с корабля, выпрыгивая из клюзов и бойниц. Некоторые из них не уступали размером кролику. И пока они плыли к берегу, команда развлекалась, паля по ним из пистолетов и мушкетов и споря, кто больше подстрелит.

Когда закончилась работа с корпусом и оснасткой, Том перенес свое внимание на покраску корабля. Она поблекла и облупилась. Вдоль бортов повесили на веревках люльки, и команда нанесла на борта три слоя блестящей белой краски до самой ватерлинии. В порыве творческого вдохновения Том велел покрасить крышки орудийных портов в веселый небесно-голубой цвет и заново вызолотить носовую фигуру и резные украшения на кормовых мостках.

Через шесть недель неустанных трудов «Минотавр» выглядел так, словно только что сошел со стапелей.

Красивые очертания его корпуса и обводы бортов выявились в полной мере.

Глядя на него из иллюминатора возле своей койки, Хэл Кортни слабо улыбался, выражая одобрение.

– Видит Бог, он прелестен, как невеста в день венчания! Хорошо сделано, мой мальчик. Ты добавил еще пять тысяч фунтов к его цене.

Слова отца помогли Тому набраться храбрости и высказать свою идею. Хэл молча выслушал его просьбу дать ему «Минотавр» и независимую команду. Потом покачал головой.

– Я уже потерял одного сына, – тихо сказал он. – И я не готов потерять другого, Том.

– Но, отец, я дал Дорри священную клятву!

Тень невыносимой боли, хуже той, которую он вынес на холщовом хирургическом столе, когда ему отнимали ноги, скользнула в глазах Хэла.

– Я знаю, Том, я знаю, – прошептал он. – Но «Минотавр» не мой, я не могу отдать его тебе, он принадлежит компании. Конечно, это не остановило бы меня, если бы я думал, что это поможет твоему брату. Но я не могу дать тебе корабль и позволить отправиться навстречу страшной опасности без настоящей полной команды, которая способна тебе помочь.

Том открыл было рот, чтобы возразить, но Хэл протянул к нему руку и сжал ладонь сына.

– Выслушай меня, парень…

Голос Хэла звучал хрипло, а бледная исхудавшая рука была легкой, как птичье крыло.

– Я не могу отпустить тебя одного. Этот аль-Малик – могущественный человек. Он командует армиями и сотнями кораблей. И ты просто не можешь выступить против такого, как он.

– Отец… – снова пробормотал Том, но Хэл опять его остановил.

– Послушай, Том! Мы должны довести до конца это плавание. У меня долг перед моим королем и перед людьми, которые мне доверились. Когда мы исполним свои обязанности, я официально введу тебя в наш орден. Ты станешь рыцарем-тамплиером ордена Святого Георгия и Священного Грааля, получишь всю власть, которую он тебе даст. Ты сможешь обратиться за помощью к братьям-рыцарям, к людям вроде лорда Чайлдса и лорда Хайда.

– Но на это уйдет целый год! – в отчаянии вскричал Том.

– Нет, нужно будет два или три года. Но мы ничего не добьемся, если без подготовки бросимся против могучего вельможи в далекой враждебной стране, где у нас нет ни союзников, ни влияния.

– Годы! – в ужасе повторил Том. – А что станет за это время с Дорианом?

– Я к тому времени оправлюсь от этих ран… – Хэл посмотрел вниз, на жалкие культи своих ног. – И мы вместе отправимся искать Дориана, ты и я, с флотом отличных сильных кораблей, на которых будут прекрасные воины. Поверь мне, Том, это наилучший шанс для Дориана и для нас.

Том в ошеломлении уставился на отца. С тех пор как его ранили, Хэл Кортни превратился в хрупкого старика с седой бородой и искалеченным телом. Неужели отец всерьез думает, что когда-нибудь сможет снова командовать эскадрой или сражаться?

Нет, это просто жалкая болезненная мечта. Том почувствовал, как к его глазам подступают слезы, но справился с ними.

– Поверь мне, Том, – пробормотал Хэл. – Я даю тебе слово. Дашь ли ты мне свое?

– Хорошо, отец. – Тому пришлось собрать все свое мужество, чтобы дать такое обещание, но он не мог отказать собственному отцу. – Я даю тебе слово.

– Спасибо, Том.

Ослабевшая рука Хэла выпустил пальцы Тома, и отец склонил голову на грудь. Глаза закрылись, а дыхание стало таким тихим, что его почти невозможно было услышать. Том на мгновение испугался, что теряет его. Но потом он увидел, как легко вздымается и опадает худая грудь Хэла.

Том тихо встал и направился к двери, ступая как можно осторожнее, чтобы не потревожить сон отца.