Муссон

Он опирался на костыль, сооруженный для него одним из плотников.

– Если бы я мог отправиться с тобой, отец! – выпалил он. – Я был бы рад отрезать вообще эту ногу за такую возможность!

Он в раздражении стукнул костылем о палубу. Доктор Рейнольдс заявил, что, хотя кость не сломана, Том не сможет ходить еще много недель.

– Конечно, мы могли бы найти применение и твоей сильной правой руке, Том, – ответил Хэл.

Он давно простил сыну непослушание, которое поставило их всех в опасное положение.

– Но вы попытаетесь найти Дорри?

– Ты знаешь, что мы собираемся только напасть на корабли в бухте. После той ночи аль-Ауф наверняка понял, что мы находились рядом, и его люди теперь настороже. А без преимущества неожиданности мы и надеяться не можем лезть в крепость, где такое множество народа.

– Я просто с ума схожу от беспокойства о том, что эти свиньи делают с Дорри.

– И все мы тоже, но как только мы захватим или сожжем корабли аль-Ауфа, мы запрем его на острове. Он не сможет сбежать с Дорианом. А потом, когда вернется капитан Андерсон на «Йоркширце», мы уже получим достаточные силы, чтобы штурмовать крепость. Но до тех пор придется потерпеть.

– Я молю Бога о том, чтобы «Йоркширец» вернулся поскорее.

– Да, парень. Молись! Это никому не помешает. А тем временем мы усилим наши молитвы небольшим количеством пороха и железа, – мрачно произнес Хэл и спустился в ожидавшую его лодку.

Они отошли от «Серафима». Хэл вел свою флотилию, находясь в первой лодке. Большой Дэниел командовал второй, а Эл Уилсон отвечал еще за две. За их спинами «Серафим» стоял под убавленными парусами, готовый долгие часы ждать возвращения людей.

Весла небольших лодок были обернуты мешковиной, чтобы приглушить их плеск, а команды хранили полное молчание, подбираясь к острову. Хэл ориентировался по компасу, время от времени останавливаясь и прислушиваясь к прибою. Каждый раз он становился громче, а потом стоявший на носу человек увидел впереди мыс.

Хэл вскочил на скамью на корме и увидел яркие точки костров, обозначавших лагерь под стенами форта. Он сразу понял, что течение снесло их к югу, и сменил курс, чтобы подойти к проходу в бухту между кораллами.

Хэл почти чуял нервное напряжение команды в полубаркасе. Любой воинственный моряк считал особой честью увести вражеский корабль с охраняемой стоянки. Английские моряки любили дергать льва за гриву.

У Хэла хватало людей только на то, чтобы увести два корабля из тех, что он видел в бухте. Они с Эболи внимательно изучили их с берега, и хотя было довольно темно, луна дала им достаточно света, чтобы сделать выбор.

Первым, конечно, стал «Минотавр». Несмотря на дурное обращение с ним пиратов и серьезные повреждения при столкновении с «Серафимом», он все же оставался хорошо снаряженным кораблем большой ценности. Хэл прикинул, что «Минотавр» будет стоить десять тысяч фунтов, когда он доставит это судно в Лондон. Конечно, он не знал, какая часть груза осталась в его трюмах, но она могла оказаться немалой.

Второй выбранный им корабль, голландский, явно был захвачен у Голландской Ост-Индской компании. Он представлял собой солидное судно, построенное в роттердамском стиле и не уступающее «Минотавру». Если бы удалось угнать оба эти корабля, то прибыль могла составить и двадцать тысяч фунтов.

Хэл наклонился вперед на своем месте у руля и прошептал ближайшим к нему людям:

– Там в бухте лежат по двадцать фунтов каждому. Передайте остальным.

Матросы весело заухмылялись и повернулись на скамьях, чтобы сообщить новость каждому на полубаркасе.

Ничто так не горячит кровь английского моряка, как запах золота, подумал Хэл и улыбнулся себе под нос. Жаль, конечно, что не получится увести и другие суда. Два морских корабля и с десяток дау самых разных размеров и форм стали бы отличной добавкой в кошельки, но их придется сжечь на погребальных кострах.

Когда они приблизились к проходу в рифах, лодки выстроились в цепочку одна за другой, следуя за Хэлом. На рифах вся экспедиция могла кончиться раньше, чем начнется кровавая бойня.

У Хэла имелись только отцовская карта и собственный инстинкт моряка для прохода через опасную щель.

Он выпрямился как мог у руля, глядя вперед. Буруны прибоя бились о смертоносные острия рифов, но к северу, на большей глубине, вода оставалась спокойной.

– Начинай промер, – шепнул он и тут же услышал, как шлепнулся в воду перед кормой груз лота. Через несколько секунд до него донесся тихий голос лотового:

– Дна не достать моим линем.

Они еще не достигли бреши в кораллах.

Вдруг на корме раздался тихий вскрик, и Хэл посмотрел вперед.

Он увидел большое дау, выходившее из пролива прямо в их сторону; на его треугольный парус упал лунный свет, кильватерная волна оставляла длинный блестящий след. Дау могло вот-вот столкнуться с полубаркасом.

Хэла на миг охватило искушение. Дау было большим – наверняка оно набито сокровищами, скупленными у аль-Ауфа.

Лодка не ожидала опасной встречи, и это делало ее уязвимой. Всего за несколько минут они могли взять ее на абордаж и разгромить команду. Пятеро из его людей могли бы отправиться на ней к «Серафиму».