Муссон

Эболи подтащил его к рухнувшей мачте и прислонил к ней, с такой силой хлопая по спине Тома ладонью, что вся проглоченная Томом вода окончательно вылетела наружу, а в его горле засвистел наконец воздух.

Эболи тем временем отчаянно оглядывался, ища Дориана.

Над поверхностью моря плыл пороховой дым, постепенно отступая к берегу. Орудия все еще продолжали палить нестройным хором, но постепенно умолкали по мере того, как два корабля расходились все дальше и дальше.

Эболи сразу увидел, что «Минотавр» отошел больше чем на полмили, паруса на нем были подняты и ветер нес корабль на север.

«Минотавр» не попытался воспользоваться преимуществом, хотя «Серафим» серьезно пострадал, и не стал нападать на противника, неспособного маневрировать.

Вместо этого он просто удирал. Эболи не стал тратить зря время, любуясь на него, а снова стал искать Дориана.

Три небольших дау на приличном расстоянии кружили возле «Серафима», как шакалы вокруг раненого льва. Эболи знал: если бы «Серафим» дал понять, что способен погнаться за ними, они бы мгновенно ушли на мелководье лагуны и под прикрытие коралловых рифов, куда большой корабль не смог бы пройти за ними. Но «Серафима» держали обломки, повисшие через борт, и он не мог поймать ветер. Он просто дрейфовал, и течение постепенно увлекало его к фатальным кораллам.

Эболи видел, что Большой Дэниел уже собрал людей с топорами и принялся расчищать завалы. Эболи попытался докричаться до людей на палубе, зовя на помощь, но они были слишком заняты работой, и его голос просто не доносился до них сквозь стук топоров по древесине. Потом вдруг Эболи увидел, как один из баркасов поспешно спустили на воду. И матросы, взявшись за весла, погнали лодку туда, где Эболи и Том висели на сломанной фок-мачте.

Эболи с изумлением заметил, что на руле стоит сам Хэл. Должно быть, он оставил корабль на попечение Неда Тайлера, а сам бросился спасать сыновей. Когда баркас подошел ближе, Хэл вскочил на ноги и закричал:

– Где Дориан? Бога ради, ты его видел?

У Эболи не хватало воздуха для ответа, но баркас уже через минуту подошел к ним; трое матросов перегнулись через борт и втащили Эболи на палубу. Затем выдернули из воды Тома и, бросив его на палубу между банками, моментально вернулись на свои места.

Эболи с облегчением увидел, что Том пытается сесть, и потянулся к нему, чтобы помочь, когда Хэл повторил свой вопрос.

– Бога ради, Эболи, где Дориан?

Все еще не в силах говорить, Эболи просто показал в сторону клубов плывшего над водой дыма.

Хэл вскочил на банку и прикрыл глаза ладонью от косых лучей раннего утреннего солнца.

– Вон он! – закричал он с огромной радостью. И тут же рявкнул на гребцов: – Нажимай, парни! Жмите изо всех сил!

Баркас набрал скорость, длинные весла ритмично взлетали и опускались, гоня лодку к крошечной точке – голове Дориана, подпрыгивавшей на волнах в четверти мили от них.

Похоже, внезапная суета на воде в стороне от «Серафима» привлекла внимание людей на одном из тех дау, что болтались у корабля. Арабы стали показывать пальцами на голову Дориана, их взволнованные крики донеслись до людей на баркасе. Мужчина на корме дау быстро повернул руль, меняя курс. Его команда подняла единственный латинский парус, и дау помчалось к мальчику, стараясь обогнать баркас и добраться до него первой.

– Нажимай! – закричал Хэл, заметив опасность.

Эболи снова опустил Тома на палубу и быстро спихнул с места одного из гребцов. И всей своей силой налег на весло.

Его мышцы вздувались от напряжения.

– Все вместе, раз-два!

Баркас прибавил ходу, рассекая носом волны; брызги летели на напряженные спины матросов, спешивших к Дориану.

Тут очередная высокая волна подняла мальчика, и он увидел баркас. Дориан поднял одну руку и помахал. Из-за расстояния выражение лица мальчика еще не различалось, но было ясно, что он пока не заметил дау, скользившее к нему с другой стороны.

– Плыви, парень! – закричал Хэл. – Плыви нам навстречу!

Но Дориан его не слышал. Он еще раз слабо махнул рукой; он явно терял силы. Утренний бриз был легким и прерывистым, и баркас шел быстрее, чем дау, но расстояние…

Дау было ближе к Дориану.

– Ребята, скорее! – умолял Хэл. – Надо добраться до него раньше, чем они!

Он почувствовал, как по его лицу ударил порыв ветра, затих на мгновение, потом стал дуть сильнее и более уверенно. Море потемнело, ветер натянул парус дау, как винный мех. И судно рванулось вперед.

Дориан явно услышал крики арабов, потому что посмотрел в ту сторону – и отчаянно заработал руками, пытаясь уплыть как можно дальше от разбойников.

Хэл в смятении пытался оценить относительное расстояние и скорость двух судов и понимал, что баркасу не обогнать дау.

– Нажимай! – в отчаянии кричал он. – Сто золотых гиней, если доберемся до него первыми! Бога ради, скорей!

В дау находилось не меньше двадцати человек. Это была самая простая лодка, с потрепанным парусом и облупившимся корпусом; на бортах виднелись полосы налипших фекалий, потому что команда опорожняла кишечники прямо в воду.