Мор

Теперь подавился экзорцист. Впрочем, мое решение он оспаривать не стал и со смиренным видом подтвердил:

— Думаю, с Вероникой теперь все будет хорошо. — Марк кивнул, словно пытался убедить в этом себя самого, и неожиданно добавил: — Единственное, Ференц, мне хотелось бы переговорить с вами до отъезда.

Надо отдать духовнику должное — он не подавился. Спокойно дожевал кусочек кренделька, тщательно вытер губы салфеткой и сказал:

— Я в полном вашем распоряжении.

Дальше разговор сам собой сошел на нет, и остаток завтрака мне показался несколько скомканным. Первой из-за стола встала Вероника, а там и маркиза последовала за дочерью. Я тоже засиживаться не стал, чему в немалой степени поспособствовали три кружки чая, но, стоило подняться, испытывая настоятельную потребность посетить уборную, как меня немедленно остановил брат-экзорцист:

— Прошу вас, господин Март, поприсутствовать при разговоре. Это не займет много времени.

— Как скажете, — не стал я отказывать, памятуя о просьбе Малькольма Паре присмотреть за пареньком.

Мы прошли в комнатку духовника, и Марк с места в карьер бросился в атаку.

— Вы солгали, когда я расспрашивал вас о Веронике! — шагнул он к Ференцу. — Вы солгали, и это чуть не погубило и ее жизнь, и мою!

— Не понимаю, о чем вы! — уверенно заявил в ответ духовник и спокойно скрестил на груди руки, но его левое веко начал дергать нервный тик. — Извольте выражаться понятнее!

— Вы заявили, что Вероника невинна, как слеза младенца! — прорычал экзорцист. — И только поэтому я пренебрег необходимыми процедурами, решив из уважения к маркизу не тревожить лишний раз его дочь! И чем это обернулось?! Нашими душами едва не завладели бесы!

— Вероника действительно невинна! — возразил Ференц дрогнувшим при упоминании девушки голосом. — Как только у вас хватает совести утверждать обратное?

Я сделал Марку предостерегающий жест, но того было уже не остановить. Будто нацелившийся на красную тряпку бык, он подступил вплотную к духовнику и прямо ему в лицо проорал:

— Да потому, что она не девица! — Брат-экзорцист сполна насладился ошеломлением Ференца, а потом и вовсе добил его жестоким вопросом: — Какой же вы духовник, если этого не знали?

Духовник недоуменно захлопал глазами и в один миг посерел, но все же сумел взять себя в руки и уточнить:

— Не девица? Как такое может быть? Вы уверены?

— Более чем! «Кельмская блудница», вот какой бес в нее вселился! К тому же на ее теле впоследствии были обнаружены отметины поцелуев, — разоткровенничался Марк и ехидно заметил: — А как такое могло произойти, лучше спросить у вас.

— Это все Петер, — севшим голосом пробормотал Ференц и, приложив руку к сердцу, повалился на стул. — Я подозревал, я предупреждал… Это все он…

— Какой еще Петер?

— Петер Ковач, он был репетитором у детей маркиза. — Духовник вытер со лба мелкие бисеринки пота и обреченно покачал головой: — Не так давно Вероника на исповеди покаялась, что испытывает к нему греховное влечение, и я… я настоял, чтобы Петеру дали расчет. Не объясняя причин, но Вероника с тех пор на меня даже не взглянула. Я желал ей лишь добра, хотел защитить ее от этого мерзавца, а она возненавидела меня… — Ференц спрятал лицо в ладонях и неожиданно заплакал.

Марк ошарашенно уставился на сотрясавшегося в рыданиях священника; я тронул его за плечо и указал на дверь.

— Ну и чего ты этим добился? — спросил я уже в коридоре.

— Я выяснил причину бесноватости! — подбоченясь, заявил брат-экзорцист. — Теперь ясно, что всему виной греховная связь!

— Ты выяснил лишь причину одного-единственного случая. И если уж на то пошло, что ты собираешься делать с этим дальше?

— Надо немедленно задержать совратителя! — Марк не обратил внимания на явственно прозвучавший в моем голосе скепсис и резко рубанул рукой воздух: — Возможно, именно он первопричина творящейся в городе бесовщины!

— Ну-ну, — хмыкнул я. — А на каком основании ты задержишь этого самого Петера Ковача?

— Но он же… — Брат-экзорцист осекся и обеспокоенно посмотрел на меня. — Он же…

— Обесчестил наследницу маркиза? И ты собираешься объявить об этом во всеуслышание? А какое до этого дело ордену?

— Он повинен в бесноватости Вероники. Должен быть повинен…

— Полной уверенности у нас в этом нет, — парировал я. — А еще у нас нет права на ошибку.

— И что делать?

— Сейчас ты отправишься в Рживи и уведомишь Яна Горача о нашем желании побеседовать с возможным свидетелем. А после мы отправимся к Ковачу и на абсолютно законных основаниях вытрясем из него все, что он знает.

— Так и поступим! — оживился Марк и бросился бежать по коридору. — Надо собрать вещи!

Я только покачал головой, не испытывая ни малейшего энтузиазма по поводу этой зацепки. Как ни крути, работа уже выполнена. Граф Валич отправился к праотцам, а с возросшей активностью бесов святые отцы сами как-нибудь разберутся. Без меня.

Да и какой резон горячку пороть? Так и так Дрозда дожидаться придется. Не пешком же в Рживи топать.