Мор

Нет, никакого яда — мало ли как отреагируют остальные, если у них на глазах подельник помирать начнет? — просто снадобье для укрепления сна. Настойка боярышника, хмеля, валерианы и еще десятка целебных трав не столько навевали сонливость, сколько позволяли не просыпаться в холодном поту из-за ночных кошмаров.

Выпьют и проспят до утра как убитые.

Как убитые? Хм… надеюсь, так и будет.

Понемногу долив настойки во все кувшины с вином, я вернулся к окну и, считая шаги, направился к двери. Уперся в стол, вернулся обратно и начал передвигаться вдоль стен. Вышел в коридор и под чудовищный скрип половиц переступил через порог хозяйской комнаты. К кровати подходить не стал, вместо этого посетил гостевую спальню и вернулся к открытому окну.

Сунул фляжку в сумку, минут десять повозился с рамой — еще не хватало ночью скрипом весь дом перебудить! — и выбрался во двор. Там махнул рукой замершему у калитки Валентину и полез через забор.

— Ну как? — уже шагая по улице, поинтересовался усач.

— Порядок.

— Будем брать?

— Да, немного за полночь. Сейчас отвезешь меня в поместье Левичей, а ночью заберешь на выезде. С дома глаз не спускайте — если вернутся не все или, наоборот, притащат кого-то с собой, придется это учитывать.

Мы дошли до кареты, я скомандовал: «Езжай!» — и забрался внутрь. Там сменил свою запыленную одежку на одеяние официала Изгоняющих, сунул в карман фляжку с сонной настойкой и развалился на скамье.

Сейчас приеду и завалюсь спать. Завалюсь — если, конечно, за время моего отсутствия с Вероникой опять чего-нибудь не стряслось.

Но — нет; пусть девушка из кровати пока еще не вставала, но чувствовала себя гораздо лучше. За ней на всякий случай присматривал духовник, а вот брат-экзорцист маялся от безделья и занимался самокопанием. Все бы ничего, только, прознав о моем возвращении, Марк Бонифаций Тарнье воспылал желанием побеседовать с господином официалом о вчерашних событиях.

— Ну и что опять случилось? — заглянув в библиотеку, где парень корпел над листом писчей бумаги, поинтересовался я.

— Господин Март, — вскочил на ноги звякнувший колокольчиками экзорцист, — надеюсь, вы уделите мне малую толику своего времени…

— Ближе к делу.

— Для меня остается непонятным кое-что произошедшее во время вчерашнего ритуала, и если бы вы любезно согласились помочь восстановить ход событий…

— Спрашивай. — Я плюхнулся в кресло у окна и поморщился: — Не жарко тебе в этой коже? Упрел, поди…

— Да нет, нормально…

— Снимай шляпу, а то облысеешь раньше времени. И маску сними, не разобрать, что бубнишь…

Марк с тяжелым вздохом избавился от шляпы с полумаской и оказался совсем молодым пареньком. Остролицым, бледнокожим, со слипшимися от пота вихрами светлых волос. И только глаза выдавали в нем Изгоняющего. Были они для такого юнца слишком глубокими и темными. Тяжелыми. Смотреть в них не хотелось даже мне, что уж тогда говорить о простых бесноватых…

— Ну и что тебе непонятно?

— Ничего! — едва не сорвался на крик Марк, нервно оглянулся на дверь и понизил голос: — Я все сделал правильно, все! Никаких ошибок! Почему же так произошло?

— Давай тогда разбираться, — вздохнул я, изрядно раздраженный необходимостью возиться с протеже Малькольма Паре. — Что, вообще, по-твоему, вчера произошло?

Брат-экзорцист надолго замолчал, уставившись в одну точку, потом прошелся вдоль книжных стеллажей и неуверенно предположил:

— Бес сумел забраться ко мне в душу.

— Правильно. А что стало тому причиной?

— Неведомым образом нечистому удалось обойти защиту! Но младшему бесу такое не под силу!

— А ты уверен, что это был младший бес?

— А как иначе? — резко остановился звякнувший серебром колокольчиков Марк.

— И ничего не показалось тебе странным? — Я глянул на висевший меж заставленных книгами стеллажей портрет какого-то предка маркиза и подсказал: — Подумай, не читал ли ты о подобных случаях во время обучения?

Изгоняющий упрямо вздернул подбородок, но сразу как-то обмяк и неуверенно предположил:

— «Кельмская блудница» подходит. — И тут же яростно рубанул рукой воздух: — Нет, эта напасть никогда не касалась невинных девиц!

— Ну вот мы и начали подходить к сути твоего вопроса. С чего ты взял, что Вероника — невинная девица?

— Я разговаривал с ее духовником, и он заверил меня в этом. Не было никаких признаков…

— Какую обязательную процедуру в случаях, когда природа беса точно не известна, ты пропустил? — перебил я экзорциста, едва сдерживаясь от того, чтобы не заржать в голос.

Сюрреализм чистой воды: дилетант устраивает разнос дипломированному Изгоняющему! Ну не бред ли?

— Все было сделано правильно!

— Что ты упустил? Думай!

— Личный осмотр? — нахмурился Марк. — Но что бы он мне дал? Да и духовник…

— Ты поверил постороннему человеку на слово и смотри, чем оно в итоге обернулось. — Я поднялся из кресла, подошел к двери и уже на пороге обернулся: — А обнаружь ты при осмотре следы поцелуев там, куда девиц обычно не целуют, глядишь, и не ограничился бы стандартной защитой.

— И что теперь делать? Что писать в отчете?

— Мне без разницы. Что хочешь, то и пиши.