Моя жизнь — что это было?

В Нью-Йорке я первую ночь переночевала у одного знакомого моей знакомой, давшей мне его адрес; он жил в Манхеттене, в хорошем месте, но в страшной малюсенькой квартирке, единственное окно которой выходило в темный грязный двор со стеной в десяти метрах напротив окна. И он очень гордился, что платит за это жильё «всего» тысячу долларов. А это был 1996 й год! Сколько же рент такого убожества может стоить сейчас! Этот тип, еврей, конечно, работал переводчиком в ФБР, короче. сдавал своих; он начал приставать ко мне, я его отшила и утром ушла от него. Я поехала по выданному мне девочками из Детройта адресу на квартиру, где койкоместо стоило десять долларов, где в комнате жили человек восемь наших трудяг. Я рассчитывала побыть в Нью-Йорке с недельку, посмотреть город. Манхеттен мне понравился, это было очень оживленное место, поесть можно было вкусно и недорого в многочисленных местах по типу шведского стола; на Уоллстрите было страшно холодно из-за ветра, и посещать статую Свободы в холод я не захотела, к тому же это было недешёвое удовольствие, а я экономила. Я, в основном, ходила по городу, ходила в русские церкви, в центральный парк.

Через дня три я позвонила Свете, хотела узнать, сможет ли она приехать в Нью-Йорк; мы не виделись с ней уже лет десять с тех пор, как она эмигрировала со своей семьёй. Она приехать не могла, но предлагала мне приехать. А я очень опасалась того что, выехав из США, я не смогу опять въехать, а улетать в Испанию мне надо было из Нью-Йорка и билет был уже куплен. Тогда я поехала в иммиграционный центр — это огромное многоэтажное здание, где надо было еще разобраться, куда идти и к кому обратиться со своим вопросом, и для этого вначале надо было пройти длинную очередь. Наконец, я попала к специалисту, и он ответил мне, что я да, могу выехать в Канаду на ограниченный срок и снова заехать на территорию США.

После этого я купила билет на самолёт и полетела в Торонто. Света меня, конечно, встречала, привезла меня в огромный дом, где жила со своей дочерью, зятем и внучкой, которые в этот момент отсутствовали. Мы с ней не могли наговориться. Это было совсем неудивительно — ведь в бытность работы в Гипрокоммундортрансе, где мы с ней и познакомились и где наши столы стояли напротив друг друга, мы никогда не могли наговориться — мы рассказывали друг другу всё, включая интим! Она была всегда моей лучшей собеседницей, с кем я отводила душу!

Света меня кое-куда повозила, я сама ездила с экскурсией на Ниагарский водопад, в общем, 3—4 дня прошли незаметно, я вернулась в Нью-Йорк. До отъезда оставалось ещё четыре дня, я прочитала объявление в овощном магазине, что требовался продавец, и решила попробовать. Еврей обещал платить каждый день, именно поэтому я и решила. Вышла на работу к восьми, очень быстро освоилась и с кассой (помог опыт в Беникасиме), и с запоминанием цен на разные сорта яблок и прочего, мне нравилось стоять на кассе, но к концу дня у меня окоченели ноги от холодного пола. Ни вечером, ни на следующее утро хозяин денег не заплатил, сказал, что в субботу. Но я уже ему не верила. Я-то думала, что, если заплатит. сколько обещал, то пока не полечу в Испанию, останусь поработать. А мой рейс был уже в субботу. Но раз хозяин подвёл, я плюнула на эту работу, сказала ему, что раз так, я ухожу, и ушла. Так закончилось моё первое пребывание в «благословенной» стране под названием Соединённые Штаты.

Лена

В стране в те годы была движуха. Появилось много разных общественных организаций, и, в том числе, по помощи детским домам и социальным сиротам. Я ездила в один детский дом давать уроки английского языка детишкам 7—8 лет. Присматривалась даже к некоторым, но тогда я ещё не была готова к такому шагу, как приёмство, во всех отношениях, в том числе и в денежном: как я уже написала — все деньги съела девальвация.