Мой любимый негодяй

– У вас есть какие-либо планы? – спросила Люси, стараясь сосредоточиться на насущных задачах и таким образом унять боль в груди.

– Она должна как можно скорее покинуть Британию. Однако я бы предпочла, чтобы леди осталась в Европе, в привычном климате. После смерти сына она… несколько нездорова. Дополнительный стресс вследствие проживания, скажем, среди американцев может ее погубить. – Взгляд матери стал пронизывающим: – Ты можешь это устроить?

Люси повела плечами:

– Да.

На каждую проститутку с ребенком, отправленную в «дом на полпути», приходилась одна женщина из высшего класса, которой Люси помогала исчезнуть: это были беременные от внебрачной связи с титулованными джентльменами, которые хотели сохранить детей, а также те, кто не мог подать на развод.

– Что ж, отлично. – Выражение лица графини смягчилось.

– Это стоит денег, – предупредила Люси. – И немалых.

– Проблем не предвидится.

– Но как?

– Скупость не относится к числу недостатков Уиклиффа. Разумная женщина может за тридцать лет скопить значительную сумму, – самодовольно произнесла мать.

– Понимаю. Хорошо. Я направлю вас к людям, которые окажут необходимую помощь.

Мать застыла; между бровями появилась складка.

– Значит, ты сама не будешь вовлечена… в тайную операцию? – озабоченно спросила она.

– Это надежные люди.

Люси перешагнула через дорожную сумку и направилась к столу, с которого перед отъездом все убрала. Открыла ящик и выложила чистый лист бумаги, перо, чернильницу и кусок сургуча.

Мать подошла ближе и встала за ее спиной, сосредоточенно наблюдая, как Люси водит пером по бумаге.

– Сесиль созналась, что это она разбросала памфлеты по Клермонту, – сказала мать. Как раз в тот момент, когда Люси ставила подпись.

Перо соскользнуло, и к подписи добавилась лишняя завитушка.

– Я знаю.

– Вероятно, после нашей дружеской беседы в Клермонте она испугалась, что ты задумала вытеснить ее из моего сердца. В конце концов, ты моя дочь. Сама мысль о том, что она больше не будет первой, повергла девушку в своего рода панику. Как я понимаю, она явилась в твою комнату с намерением как-нибудь тебе навредить. И увидела памфлеты.

Люси посыпала исписанный лист песком. Признание могло быть всего лишь последней манипуляцией Сесиль, способом подольститься к тетушке и заставить ее подумать: а сто́ит ли преданность племянницы скандала в герцогском дворце?

– Сесиль продемонстрировала поразительный бойцовский дух. Вот только проявила его не там, где надо.

Графиня переступила с ноги на ногу.

– Ее поведение стало для нас большим разочарованием.

Люси зажгла свечу, чтобы растопить сургуч.

– Вы, случайно, не собираетесь отправить ее к тете Клотильде в Швейцарию? Помнится, мне грозили этим, когда мое поведение стало для вас большим разочарованием.

А такое случалось часто.

– Она выезжает в Берн завтра, – призналась мать после некоторой паузы.

– Хм.

Тетя Клотильда – сущий дракон. Люси стало почти жаль кузину. Почти.

– Сесиль так и не восстановилась полностью после смерти родителей, – сказала мать. – Она жила в постоянном страхе, что останется одна на всем белом свете.

Люси покачала головой. Даже ограниченная в свободе женщина в состоянии сделать выбор.

– Ну, вы с Томми всегда ее обожали.

Она капнула на конверт растопленным красным сургучом и пришлепнула сверху своей печатью. Возникла мысль: по пути на станцию нужно забежать на почту и отправить сообщение Тристану. Он говорил, что хочет разыскать мать, а затем заслужить прощение Люси… Воспоминание вызвало ноющую боль. После всего, что Люси наговорила ему в Уиклифф-холле, Тристан наверняка решил, что они в расчете, и не станет искать ее прощения. К глазам снова подступили горячие слезы. А если самой разыскать его и поговорить, поговорить как взрослая женщина, способная мыслить рационально?.. Только что от этого изменится? Законы останутся прежними. И ее опасения не растворятся бесследно в воздухе. Она лишь продлит неизбежное, причинит себе новую боль.

Расстояние. Вот что поможет.

Люси протянула матери письмо:

– Здесь все, что нужно.

Мать с подозрением уставилась на конверт:

– То есть?

– В письме мои рекомендации. Кроме того, адреса и кодовые слова: для женщины, которая подготовит фальшивые проездные документы, и для другой женщины, которая выберет подходящий пункт назначения и решит текущие вопросы с поездкой. Я должна попросить вас соблюдать максимальную конфиденциальность.

– Значит, – устало проговорила леди Уиклифф, – мне придется вовлечь еще двоих?

Блаженное неведение!

– Вы хотите, чтобы кое-кто исчез без следа. И не кто-то, а супруга жестокого и властного мужчины. Поверьте, все организовано надлежащим образом – потребовались годы работы.

– Хорошо. – Мать опустила конверт во внутренний карман жакета. А вот это разумно. Из сумочки письмо легко вытащит вор-карманник. – Ты точно не сможешь заняться этим сама?

– К сожалению, я опаздываю на поезд.

Взгляд матери скользнул по чемодану и открытой дорожной сумке у двери, затем вернулся к дочери.

– Ты меня удивляешь. Ни при каких обстоятельствах я не приняла бы тебя за женщину, которая сбегает.

Люси захлопала глазами: