Мой любимый герцог

– В следующий раз, когда он будет увиваться за вами, старайтесь избегать его общества. С ним нужно быть очень осторожной.

Аннабель сняла свою руку с предплечья Монтгомери, ее горло сжималось от разочарования.

– Тогда не лучше ли вашей светлости побеседовать с самим лордом Баллентайном?

Монтгомери остановился, и правила приличия, пропади они пропадом, заставили Аннабель повернуться к нему лицом.

В его глазах пылал гнев.

– Я только что сказал ему все, что нужно, – произнес он, – дальше решайте насчет Баллентайна сами, хотя, учитывая ваш сегодняшний вид, неудивительно, что он забыл обо всем на свете.

Аннабель гордо вскинула голову.

– А что, собственно, не так с моим внешним видом?

Взгляд герцога скользнул по ее обнаженной шее, и его глаза мрачно сверкнули.

– Что не так? – повторил он.

Аннабель сверлила его глазами, почти желая, чтобы он сказал что-нибудь оскорбительное.

– Черт, – мягко сказал герцог, – а ведь вы и в самом деле не прикидываетесь.

– Я…

– Вы самая соблазнительная женщина на сегодняшнем балу, к тому же совершенно беззащитная, – перебил он ее, – напропалую флиртуете с самым грязным распутником Лондона, и теперь каждый мужчина в этом зале смотрит на вас как на весьма доступную особу.

Флиртуете?!

Как же она ненавидела его в этот момент!

– Не стоит так беспокоиться за меня, – сказала Аннабель. – Я вполне способна позаботиться о себе сама.

Монтгомери нахмурился.

– Позвольте с вами не согласиться.

Он шагнул на нее, оттесняя куда-то в темноту, и она отступила назад. И вмиг протрезвела.

Это был альков. И в этом тесном пространстве она оказалась наедине с мужчиной, в опасной близости… Откуда-то издалека доносились едва слышные звуки музыки.

Проклятье!

В пылу спора она следовала за ним не задумываясь, доверчиво, словно теленок на рынок. Ведь это был Монтгомери. Такой правильный, такой искренний…

Но ведь он мужчина. И сейчас стоял совсем близко, так близко, что она чувствовала исходящий от него запах мыла. Инстинктивно Аннабель шагнула назад. Голые плечи прижались к прохладной штукатурке. Она судорожно и громко проглотила появившийся в горле комок, нарушив тишину. До сих пор Аннабель не замечала в Монтгомери хищника. Теперь его намерение было чуть ли не осязаемым…

Ему хватило одного шага, чтобы сократить расстояние между ними. Аннабель выставила вперед руки, пытаясь отстранить его твердую грудь.

– Ваша светлость…

Он уперся руками в стену по обе стороны от ее головы.

– Все, – пробормотал он, – хватит.

Он наклонился, и Аннабель ощутила его губы, гладкие и шелковистые, на своей шее.

Он… целует ее?

Аннабель смотрела через его плечо, ничего не видя перед собой, лишь ощущая прикосновение его пылающих губ на своей шее.

С этим мужчиной мы обязательно поцелуемся.

Разве она не знала об этом еще раньше?

Знала с тех самых пор, как впервые увидела его, надменного и властного, там, на Парламентской площади, и теперешний поцелуй был лишь естественным развитием событий.

Время словно остановилось, они застыли, прижавшись щекой к щеке, она вдыхала его запах, а он не шевелился и ждал, ждал чего-то…

Аннабель судорожно сжала лацкан его фрака. Монтгомери отстранился, пристально посмотрел ей в лицо, а затем прильнул к ее рту. Его пальцы погрузились в мягкие волосы на затылке, теплые губы мягко раздвинули ее губы, и язык проник внутрь, ловкий, требовательный…

Теплая волна разлилась по телу Аннабель. Ее целовал Монтгомери. И она прижималась к нему, пробуя его на вкус, отвечая на его ласки.

Сейчас Монтгомери совсем не казался отстраненным. Он откинул ее голову назад, и поцелуй стал сладострастным: мягко и настойчиво его язык касался языка Аннабель, умелые губы ласкали ее губы. Она прильнула к нему, и руки герцога крепче сжали ее. В нем чувствовалась сдерживаемая сила, и от этого все в теле Аннабель бурлило и пульсировало. Она тихо стонала и слышала, как прерывисто и его дыхание. Его руки скользнули по ее обнаженным рукам, нежным возвышенностям грудей, к талии… бедрам… стиснули их… Тут он замер.

Его пальцы впились в верхнюю часть бедер. Господи! Ведь на ней ни корсета, ни панталон!

Аннабель оторвала свои губы от его губ.

– Я не…

Хриплый звук вырвался из его горла. Он обхватил ее бедра и прижал к себе. Она ощутила каменную твердость между его ног и поняла, насколько сильно он возбужден. В голове не осталось никаких мыслей. Инстинктивно Аннабель выгнулась навстречу ему, словно предлагая его твердости свою мягкую плоть. Монтгомери откинул голову назад и застонал, низко, как человек, испытывающий боль, и в этом стоне слышался призыв к ее женскому естеству, призыв продлить эти сладкие муки и одновременно унять их своим телом, руками, ртом… Он выпустил ее и отступил назад.

О нет! Она потянулась за ним, не желая отпускать, стремясь снова слиться с ним в объятиях. Монтгомери перехватил ее руки и прижал их к своей груди.

– Аннабель…