Мир Авиации 2006 01

В.Ф. Маргелов с трудом скрывал своё волнение, наблюдая за ходом эксперимента. В данный момент ему было бы легче находиться внутри десантируемой машины, рядом со своим сыном. Наконец-то осуществлялась одна из заветных идей командующего – поставить на вооружение ввереных ему войск практику десантирования экипажей вместе с боевыми машинами при использовании серийных парашютно-платформенных средств. Опыт проведённых в середине и конце 1960-х годов крупномасштабных учений показал, что время сбора в намеченной точке десантных частей после момента десантирования даже при самых благоприятных условиях, когда подразделение прыгает прямо вслед за боевыми машинами, составляло от 30 минут до часа, а в ночных условиях и в условиях плохой видимости – даже до трёх часов. Такие временные показатели сводили на нет эффект внезапности десантирования и делали десантные части очень уязвимыми и незащищёнными при условии быстрого реагирования неприятеля. Пока десантники разыскивают и готовят свою технику в разных точках местности, противник может легко окружить незащищённых бронёй воинов и уничтожить большую часть десанта. Если экипаж десантируется внутри машины, то она может быть готова к бою в считанные минуты после приземления и оказать огневую поддержку всему десанту, а также в короткий срок прибыть в назначенную точку. На одном из совещаний высшего офицерского состава ВДВ в конце 1960- х годов командующий обратился с призывом к руководителям частей и подразделений подготовить и осуществить задуманный им эксперимент, несмотря на высокую степень риска и ответственности. Риск действительно велик: было неизвестно, какие перегрузки будет испытывать экипаж при посадке системы такой большой массы, к тому же степень надёжности парашютно-платформенной системы составляла 99,5 % – всё-таки на два порядка ниже, чем надёжность обычного десантного парашюта. В случае неудачи ответственные военноначальники могли лишиться звания и карьеры.

И первым человеком, который откликнулся на призыв командующего, был майор Леонид Гаврилович Зуев, начальник парашютно-десантной службы рязанского высшего военного училища ВДВ.

Зуев сразу начал с практического осуществления эксперимента. Он разработал и изготовил специальное кресло. Оно представляло собой жёсткий каркас, сваренный из дюймовой трубы, обшитый сверху кожаными подушками, наполненными поролоном. Десантник должен был крепиться к креслу ремнями и находиться в нём в лежачем положении. Два таких кресла должны были находиться в центральной части БМД-1, близко к люку. В случае отказа основной системы экипаж мог выбраться из машины и воспользоваться собственным парашютом. Для предварительных испытаний системы необходимо было воспроизвести адекватную реальным условиям перегрузку. Для этого Зуев разместил кресло прямо на парашют ной платформе, которую можно было с помощью обычного крана поднимать и сбрасывать с высоты нескольких метров. За бутылку водки знакомый крановщик согласился участвовать в опасных экспериментах в свободное от работы время. Начали бросать с высоты 1,5 м без использования пневмоамортизаторов на жёсткую поверхность. По расчётам Зуева, перегрузка должна была примерно со ответствовать посадке БМД-1 на платформе со скоростью снижения около 6 м/с. Двое курсантов училища – Чекалин и Спиридонов помогали Леонид)у Гавриловичу испытывать кресло: выдёргивали чеку из специального замка и сами были в качестве испытуемых. Результаты обнадёживали – перегрузка была терпимой, для дальнейших экспериментов требовалось более точное воспроизведение условий десантирования. Непосредственное начальство оценило изобретательность начальника ПДС, но решило запретить опасные эксперименты и наказать майора за самоуправство.

Однако, сам командующий случайно узнал о проводимых Зуевым «опасных экспериментах» и приказал их продемонстрировать. По такому случаю, Леонид Гаврилович нашёл более мощный кран, который мог поднимать платформу на высоту до 10 метров. Василию Филипповичу продемонстрировали «падение» платформы с использованием пневмоамортизатора с высоты 6 метров. Врачи зафиксировали нормальное состояние курсанта, и он получил в награду от командующего, тронутого смелостью испытателя, командирские часы. Второй курсант, принимавший активное участие в эксперименте, остался не отмеченным, и Леонид Гаврилович решил восстановить справедливость, попросив Василия Филипповича отметить и его. В.Ф. Маргелов был взбешён дерзостью майора, сказав, что не намерен награждать всех его помощников. После этого Зуев «бросил» второго курсанта уже с высоты 8 м и генерал армии сдался, наградив его такими же часами.