Милый друг - английский и русский параллельные тексты

Duroy checked it, and then handed over two notes and received back the change, saying in a low tone:	Дюруа проверил счет, дал два кредитных билета и, получая сдачу, шепнул ей:
"What shall I give the waiter?"	- Сколько оставить на чай?
"What you like; I do not know."	- Не знаю, на ваше усмотрение.
He put five francs on the salver, and handed back the purse, saying:	Он положил на тарелку пять франков и, возвратив г-же де Марель кошелек, спросил:
"Shall I see you to your door?"	- Вы разрешите мне проводить вас?
"Certainly.	- Разумеется.
I am incapable of finding my way home."	Одна я не доберусь до дому.
They shook hands with the Forestiers, and Duroy found himself alone with Madame de Marelle in a cab.	Они попрощались с супругами Форестье, и Дюруа очутился в экипаже вдвоем с г-жой де Марель.
He felt her close to him, so close, in this dark box, suddenly lit up for a moment by the lamps on the sidewalk.	Он чувствовал, что она здесь, совсем близко от него, в этой движущейся закрытой и темной коробке, которую лишь на мгновение освещали уличные фонари.
He felt through his sleeve the warmth of her shoulder, and he could find nothing to say to her, absolutely nothing, his mind being paralyzed by the imperative desire to seize her in his arms.	Сквозь ткань одежды он ощущал теплоту ее плеча и не мог выговорить ни слова, ни единого слова: мысли его были парализованы неодолимым желанием заключить ее в свои объятия.
"If I dared to, what would she do?" he thought.	"Что будет, если я осмелюсь?" - думал он.
The recollection of all the things uttered during dinner emboldened him, but the fear of scandal restrained him at the same time.	Вспоминая то, что говорилось за обедом, он преисполнялся решимости, но боязнь скандала удерживала его.
Nor did she say anything either, but remained motionless in her corner.	Забившись в угол, она сидела неподвижно и тоже молчала.
He would have thought that she was asleep if he had not seen her eyes glitter every time that a ray of light entered the carriage.	Он мог бы подумать, что она спит, если б не видел, как блестели у нее глаза, когда луч света проникал в экипаж.
"What was she thinking?"	"О чем она думает?"
He felt that he must not speak, that a word, a single word, breaking this silence would destroy his chance; yet courage failed him, the courage needed for abrupt and brutal action.	Он знал, что в таких случаях нельзя нарушать молчание, что одно слово, одно-единственное слово может испортить все. А для внезапной и решительной атаки ему не хватало смелости.
All at once he felt her foot move.	Вдруг он почувствовал, что она шевельнула ногой.
She had made a movement, a quick, nervous movement of impatience, perhaps of appeal. This almost imperceptible gesture caused a thrill to run through him from head to foot, and he threw himself upon her, seeking her mouth with his lips, her form with his hands.	Достаточно было этого чуть заметного движения, резкого, нервного, нетерпеливого, выражавшего досаду, а быть может, призыв, чтобы он весь затрепетал и, живо обернувшись, потянулся к ней, ища губами ее губы, а руками - ее тело. Она слабо вскрикнула, попыталась выпрямиться, высвободиться, оттолкнуть его - и, наконец, сдалась, как бы не в силах сопротивляться долее.