Читаем Микеланджело. Жизнь гения полностью

20 августа новое правительство было официально введено в должность при одобрении жителей (на площадь позволили пройти только сторонникам Медичи, которые и прокричали: «Да!» и «Палле, палле!»). Никому не разрешили выехать из города, а лидеров республиканской партии арестовали. Некоторых, включая бывшего гонфалоньера Франческо Кардуччи, казнили через отсечение головы; некоторых, например Баттисту делла Палла, подвергли пыткам и заключили в темницу[1134]. Делла Палла был найден мертвым в своей камере в тосканском городке Вольтерра в 1532 году; вероятно, его отравили.

Пришло время платить по счетам. Фактическим главой флорентийского правительства был Баччо Валори, прежде служивший папским уполномоченным в войске осаждающих. Имя Микеланджело значилось в его списке изменников, которых надлежало покарать. По словам Кондиви, «суд также послал за ним, дабы схватить его; и все комнаты, каморы и сундуки в доме были перерыты; не погнушались даже обыском дымохода и отхожего места». Микеланджело спасли осторожность и робость. Бежать он не мог, однако ему удалось спрятаться. «Боясь сделаться жертвой преследований, Микеланджело нашел приют в доме одного своего друга, где и таился много дней подряд, и никто, кроме его друга, не подозревал, что он там скрывается»[1135].

Себастьяно дель Пьомбо. Климент VII и император Карл V в Болонье. Ок. 1530

Фиджованни, настоятель церкви Сан-Лоренцо, утверждал, что именно он укрыл у себя художника во время политических чисток[1136]. Он добавил, что человеку по имени Алессандро Корсини было поручено выследить и убить Микеланджело. Родственник Баччо Валори и давний приверженец Медичи, он уехал из города почти одновременно с Микеланджело в октябре предшествующего года и вступил в папское войско. (В качестве одного из наказаний за измену Андреа дель Сарто по просьбе республиканских властей написал на стене Барджелло весьма схожий портрет, изобразив Корсини повешенным за ногу на веревочной петле.) Не исключено, что в преследованиях Микеланджело сыграла определенную роль и месть, так как Алессандро Корсини происходил из семьи, одного из членов которой Микеланджело, по слухам, использовал в качестве анатомического препарата во время вскрытия.

«Много дней», которые Микеланджело провел, скрываясь в доме Фиджованни, вероятно, стали для него тяжким испытанием, ведь ему приходилось выслушивать рассказы о том, как арестовывали, пытали и казнили его друзей и коллег, и ожидать стука в дверь. Впрочем, по многолетнему опыту общения с Климентом Фиджованни, пожалуй, почувствовал, что папа не захочет убить Микеланджело или причинить ему вред. Действительно, Климент изо всех сил старался сохранить город, в конце концов представляющий собой главное фамильное владение рода Медичи; естественно, тревожился он и за судьбу величайшего флорентийского художника.

Непосредственно после сдачи города имперским войскам возникла опасность, что Флоренция будет разграблена, подобно Риму. Имперские солдаты, много месяцев не получавшие денежного довольствия, стояли лагерем за городскими стенами, пока флорентийцы не собрали достаточно денег, чтобы откупиться и убедить врагов уйти. Провизией город снабжался по-прежнему скудно. 25 августа 1530 года Джисмондо Буонарроти написал Лодовико, бежавшему к своему внуку Лионардо, о нескольких случаях чумы и о великой нехватке хлеба, но упоминал, что в город уже начинают доставлять сыр, яйца и вяленое мясо[1137]. Постепенно жизнь возвращалась в обычное русло, насколько это вообще было возможно в городе, население которого уменьшилось примерно на треть.

Когда Флоренция оправилась от неурядиц и неразберихи, сопровождавшей передачу власти, Климент направил в город послание с приказом найти Микеланджело и, если он согласен, поручить ему вернуться к работам в Сан-Лоренцо. По словам Кондиви, папа наказал своим уполномоченным «ни к чему не принуждать мастера и обращаться с ним учтиво и любезно»[1138].

Поступая так, папа проявил немалую снисходительность, учитывая личный характер измены Микеланджело и тот факт, что, по слухам, справедливым или нет, художник оскорбил Климента и его наследников. Микеланджело якобы предложил снести палаццо Медичи и оставить на его месте пустое пространство, дав ему название Пьяцца де Мули (площадь Мулов), а слово «мул» служило жаргонным обозначением бастарда, незаконнорожденного[1139]. Хотя эту историю Варки излагает много лет спустя, грубая шутка вполне соответствует вкусу Микеланджело.

Микеланджело вернулся к статуям капеллы Медичи, однако, как он с горечью признавался Кондиви, «движимый скорее страхом, чем любовью»[1140]. Неясно, когда именно был издан указ о его помиловании, но в ноябре Климент уже заочно обсуждал с Микеланджело, как продвигается работа в Сан-Лоренцо[1141]. К 25-му числу Микеланджело уже был склонен продолжить работу, а в декабре ему снова выплатили месячное жалованье.

* * *
Перейти на страницу:

Все книги серии Арт-книга

Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Ван Гог. Жизнь
Ван Гог. Жизнь

Избрав своим новым героем прославленного голландского художника, лауреаты Пулицеровской премии Стивен Найфи и Грегори Уайт-Смит, по собственному признанию, не подозревали, насколько сложные задачи предстоит решить биографам Винсента Ван Гога в XXI веке. Более чем за сто лет о жизни и творчестве художника было написано немыслимое количество работ, выводы которых авторам новой биографии необходимо было учесть или опровергнуть. Благодаря тесному сотрудничеству с Музеем Ван Гога в Амстердаме Найфи и Уайт-Смит получили свободный доступ к редким документам из семейного архива, многие из которых и по сей день оставались в тени знаменитых писем самого Винсента Ван Гога. Опубликованная в 2011 году, новая фундаментальная биография «Ван Гог. Жизнь», работа над которой продлилась целых 10 лет, заслужила лестные отзывы критиков. Захватывающая, как роман XIX века, эта исчерпывающе документированная история о честолюбивых стремлениях и достигнутом упорным трудом мимолетном успехе теперь и на русском языке.

Грегори Уайт-Смит , Стивен Найфи

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги
Галерея аферистов
Галерея аферистов

Согласно отзывам критиков ведущих мировых изданий, «Галерея аферистов» – «обаятельная, остроумная и неотразимо увлекательная книга» об истории искусства. Но главное ее достоинство, и отличие от других, даже не в этом. Та история искусства, о которой повествует автор, скорее всего, мало знакома даже самым осведомленным его ценителям. Как это возможно? Секрет прост: и самые прославленные произведения живописи и скульптуры, о которых, кажется, известно всё и всем, и знаменитые на весь мир объекты «контемпорари арт» до сих пор хранят множество тайн. Одна из них – тайна пути, подчас непростого и полного приключений, который привел все эти произведения из мастерской творца в музейный зал или галерейное пространство, где мы привыкли видеть их сегодня. И уж тем более мало кому известны имена людей, несколько веков или десятилетий назад имевших смелость назначить цену ныне бесценным шедеврам… или возвести в ранг шедевра сомнительное творение современника, выручив за него сумму с полудюжиной нулей.История искусства от Филипа Хука – британского искусствоведа, автора знаменитого на весь мир «Завтрака у Sotheby's» и многолетнего эксперта лондонского филиала этого аукционного дома – это история блестящей изобретательности и безумной одержимости, неутолимых амбиций, изощренной хитрости и вдохновенного авантюризма.

Филип Хук

Искусствоведение

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии