Читаем Микеланджело. Жизнь гения полностью

Поначалу в качестве «подушек» использовались тысяча восемьсот штук шерстяной ткани, предоставленных цехом шерстянщиков, а потом – матрацы, набитые шерстью, коноплей и джутом. Кондиви описывал, как «он ночью спускал их на прочных веревках с крыши до самой земли, чтобы они закрыли стены колокольни от вражеских ядер»[1119]. 16 декабря случайным попаданием снаряда было разрушено одно здание в Сан-Миньято и убиты тринадцать человек, в ту минуту осматривавшие фортификации: трое гражданских лиц, пятеро солдат и пятеро офицеров, включая Марио Орсини, предупредившего Микеланджело об измене[1120].

Впрочем, в целом его тактика себя оправдала. Поскольку верхняя часть колокольни выдавалась над нижней, матрацы висели, не прилегая вплотную к нижним стенам. «И потому, когда ядра выпускали из орудий, отчасти из-за того, что вражеским пушкам не хватало дальнобойности, отчасти из-за того, что стены прикрывали матрацы, они не причиняли вреда не только зданию, но даже самим матрацам, так как те, по своей мягкости, подавались под их весом»[1121].

В данном случае Микеланджело не создавал произведение искусства, но решал проблему с точки зрения ваятеля, облекая слоем упругой плоти и кожи кости сооружения. Кондиви детально передает этот процесс в «Жизнеописании Микеланджело», а значит, мастер гордился своим достижением. Он возрадовался тому, что «спас городок и причинил ущерб врагу»[1122].

По оригиналу Микеланджело. Леда и лебедь. Ок. 1540–1560

С течением времени сопротивление флорентийцев сломили не обстрелы, а голод[1123]. Не сумев сокрушить городские стены, принц Оранский, сменивший на посту главнокомандующего имперскими войсками герцога де Бурбона, решил взять город измором. Пока каналы снабжения медленно перекрывались и город лишался всякого сообщения с внешним миром, Микеланджело наконец приступил к работе над картиной для Альфонсо д’Эсте, долженствующей изображать Леду и лебедя, и сюжет этот, судя по всему, избрал не герцог, а сам художник. Сохранились два эскиза, сделанные на[1124] ранних этапах на листе бумаги с пометой «6 января», а значит, Микеланджело начал писать картину вскоре после этого[1125].

Согласно мифу, Зевс овладел супругой спартанского царя Ледой, приняв облик лебедя. В должный срок она родила четверых детей: Елену, Клитемнестру, Кастора и Поллукса; все они вылупились из отложенных ею яиц. История как минимум странная, и Микеланджело, судя по дошедшим до нас копиям, воплотил ее на холсте вполне безумно. Вероятно, оригинал был уничтожен во Франции в XVII веке, так как его сочли непристойным. Французских коллекционеров той эпохи особенно возмущали изображения указанного сюжета. Картину Корреджо на эту тему ее позднейший владелец Людовик Орлеанский, сын герцога Орлеанского, разрезал на куски, и только с немалым трудом удалось сшить ее снова.

Возможно, «Леда» представляла собой попытку Микеланджело угодить вкусам развратного герцога Феррарского. В «camerino», «кабинетике», Альфонсо д’Эсте Микеланджело недавно видел картину Тициана «Вакханалия на острове Андрос», написанную венецианским мастером на мифологический сюжет, и наверняка заметил изображение едва ли не самых чувственных и соблазнительных обнаженных женщин во всем западноевропейском искусстве.

А Микеланджело сейчас создал одну из самых странных. Тело Леды кажется одновременно и плотным, и чрезмерно вытянутым, словно гибкая змея, она обвивается вокруг гигантской трепещущей птицы, а лебедь тем временем вытягивает опять-таки змеиную шею, целуя ее в уста и похотливо лаская ее зад своим крылом.

Как свидетельствуют сохранившиеся копии, «Леда», несмотря на всю свою странность, была глубоко чувственным и таинственным поэтическим образом. Как это часто бывает на картинах Микеланджело, изображенное тело говорит на своем собственном языке. Персты Леды расслаблены, но слегка согнуты от наслаждения. Соитие птицы и женщины оставляет впечатление недвусмысленно наглядное и одновременно сюрреалистическое: кажется, Леда спит и, возможно, видит сны, а лебедь предстает воплощением героической мужественности. (Это создание достойно занять место в микеланджеловском бестиарии рядом с величественной рыбой, которую мастер дал в спутники пророку Ионе на фреске Сикстинской капеллы.)

* * *

В начале 1530 года Флорентийская республика все еще лелеяла надежду, что Феррара и, еще того важнее, Франция вмешаются в конфликт и спасут их. Однако начиная с марта, когда кольцо блокады стало сжиматься, эта надежда начала таять с каждым днем. Д’Эсте отозвал из Флоренции посла, примирился с папой и снабдил осаждающих артиллерийскими орудиями и войсками. Отпала всякая необходимость в патриотическом жесте, посылке ему картины, да это и сделалось невозможным, ведь всякое сообщение с внешним миром было прервано. Если нарочных с письмами перехватывали, то отправляли на виселицу.

Перейти на страницу:

Все книги серии Арт-книга

Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Ван Гог. Жизнь
Ван Гог. Жизнь

Избрав своим новым героем прославленного голландского художника, лауреаты Пулицеровской премии Стивен Найфи и Грегори Уайт-Смит, по собственному признанию, не подозревали, насколько сложные задачи предстоит решить биографам Винсента Ван Гога в XXI веке. Более чем за сто лет о жизни и творчестве художника было написано немыслимое количество работ, выводы которых авторам новой биографии необходимо было учесть или опровергнуть. Благодаря тесному сотрудничеству с Музеем Ван Гога в Амстердаме Найфи и Уайт-Смит получили свободный доступ к редким документам из семейного архива, многие из которых и по сей день оставались в тени знаменитых писем самого Винсента Ван Гога. Опубликованная в 2011 году, новая фундаментальная биография «Ван Гог. Жизнь», работа над которой продлилась целых 10 лет, заслужила лестные отзывы критиков. Захватывающая, как роман XIX века, эта исчерпывающе документированная история о честолюбивых стремлениях и достигнутом упорным трудом мимолетном успехе теперь и на русском языке.

Грегори Уайт-Смит , Стивен Найфи

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги
Галерея аферистов
Галерея аферистов

Согласно отзывам критиков ведущих мировых изданий, «Галерея аферистов» – «обаятельная, остроумная и неотразимо увлекательная книга» об истории искусства. Но главное ее достоинство, и отличие от других, даже не в этом. Та история искусства, о которой повествует автор, скорее всего, мало знакома даже самым осведомленным его ценителям. Как это возможно? Секрет прост: и самые прославленные произведения живописи и скульптуры, о которых, кажется, известно всё и всем, и знаменитые на весь мир объекты «контемпорари арт» до сих пор хранят множество тайн. Одна из них – тайна пути, подчас непростого и полного приключений, который привел все эти произведения из мастерской творца в музейный зал или галерейное пространство, где мы привыкли видеть их сегодня. И уж тем более мало кому известны имена людей, несколько веков или десятилетий назад имевших смелость назначить цену ныне бесценным шедеврам… или возвести в ранг шедевра сомнительное творение современника, выручив за него сумму с полудюжиной нулей.История искусства от Филипа Хука – британского искусствоведа, автора знаменитого на весь мир «Завтрака у Sotheby's» и многолетнего эксперта лондонского филиала этого аукционного дома – это история блестящей изобретательности и безумной одержимости, неутолимых амбиций, изощренной хитрости и вдохновенного авантюризма.

Филип Хук

Искусствоведение

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии