Читаем Метла системы полностью

– Это было, видимо, и хорошо, и плохо. Это было хорошо, потому что каждый член семьи твердо и уверенно ощущал идентичность и идентификацию с союзом бо́льшим, нежели он. Или она. Его или ее заботы не были только его или ее заботами, и он или она могли полагаться на поступки, идеи и чувства, которые он или она ценили как имеющие ценность не только для его или ее забот, но также для всей органическо-эмоциональной ячейки, частью которой он или она были. Возникало чувство идентификации, неодинокости, короче говоря, безопасности и теплоты, психологического убежища. Четыре индивидуальных личности были союзом. – Зрители тепло зааплодировали.

Вперед вышла Лопатула.

– Но это было и плохо. Потому что каждый в… семье чувствовал, что все они были, были частью семьи. И если случалось что-то плохое, что делало семью уже не совсем семьей, люди в семье также становились уже не совсем людьми, и тогда они становились одинокими, невидимыми, несчастными, и все взрывалось очень быстро и очень плохо. – Гишпаны сняли маски «ЧЛЕН СЕМЬИ» и надели чисто белые безликие маски с красными трещинами, делившими их пополам, и совсем крошечными дырочками для дыхания; все сделали три шага друг от друга и повернулись спинами. Зрители зашептались. Линор стала есть лайм. Она видела, как Камешек под маской незаметно ковыряет в носу.

/г/

Я расписался в получении следующего сообщения, датированного 1 сентября 1990 года, от мистера Карла Шмоуна, юридическая контора «Шмоун и Ньет», Кливленд, пишущего мне по официальной просьбе мистера Камношифра Бидсмана III, президента и генерального исполнительного директора «Продуктов детского питания Камношифеко»:

Дорогой мистер Кипуч!

Имея возможность ознакомиться с и восхищаясь деятельностью издательства «Част и Кипуч» в виде публикаций «„Норслан“, Железяка и ты», «„Норслан“: гербицид третьего мира, который любит людей» и т. д. некоторое время, мистер Камношифр Бидсман III, президент и генеральный исполнительный директор «Продуктов детского питания Камношифеко», Кливленд, штат Огайо, поручил мне удостоить Вас предложением осуществить для нас издание трех пакетов с информацией о продукте, касающейся новой и полезной для детей услуги, ныне проходящей последние стадии разработки в «Продуктах детского питания Камношифеко». Первоначальный проект упомянутых информационных пакетов, скомпонованный и составленный Дивизионом рекламы и замеров восприятия продуктов «Камношифеко», вложен в отдельный конверт.

Мистер Бидсман поручил мне удостоить Вас предложением существенной и щедрой компенсации, предназначенной фирме «Част и Кипуч», и еще более существенной и щедрой личной выплаты, предназначенной Вам, Ричарду Кипучу, за акцептование и удовлетворительное осуществление целей, обозначенных в рамках предлагаемого договора (см. также вложение).

Условия, включенные в предлагаемую заявку на договор, но не обязательно ею исчерпываемые, нижеследующие: (1.) Привлечение фирмой «Част и Кипуч» некоторого персонала, знакомого с культурой и языком обитателей острова Корфу (см. вложение); (2.) Воздержание от раскрытия информации, касающейся заявки на договор, и подробностей, касающихся любой части предлагаемого договора, миз Линор Бидсман, Восточный Коринф, штат Огайо, с которой Вы, согласно доступным сведениям, успешно поддерживаете некоторую связь личного характера, до времени, когда упомянутое воздержание не будет сочтено нерекомендуемым мистером Камношифром Бидсманом III; (3.) Фирма «Част и Кипуч» гарантирует миз Линор Бидсман разрешенный отпуск сроком два (2) дня, в течение которых миз Линор Бидсман не будет исполнять обязанности оператора связи, для путешествия с целью посещения ее брата, мистера Камношифра Бидсмана IV, по делам семьи Бидсман в Амхёрстском колледже, Амхёрст, штат Массачусетс, учебном заведении, выпускником которого Вы, насколько мне дали понять, также являетесь. Сопровождение с Вашей стороны миз Бидсман в путешествии, график которого составлен и все понесенные издержки будут оплачены в соответствии с законом «Камношифеко, Инк.», приветствуется, однако не должно рассматриваться как условие, включенное в предлагаемую заявку на упомянутый договор. И т. д., и т. д., и т. д., и т. д.

Как нам все это понимать? Мне еще предстоит открыть вложение. Чувствую, как позади меня тень Эривью наползает, перекрывая лампы, на лакричное окно. Полдень. Сегодня мы с Линор не обедаем. Вечером она навещает сестру. Еще один день скучания.

/д/

К телевизионным зрителям обратился Камешек.

– Поскольку каждый член семьи Гишпанов думал о себе только как о члене семьи, это означало, что чем меньше будет семьи, тем меньше они будут людьми, и если семьи не будет, они не будут людьми.

– …В полном смысле.

– Не будут людьми в полном смысле.

К телеэкрану шагнул Элвин.

– И каждый член семьи в естественной и объяснимой попытке сохранить индивидуальную идентичность и волевую действенность…

Лопатула задрыгала коленками, показывая, что ей нужно на горшок. Линор продолжала есть теперь уже не столь замороженный горошек.

Перейти на страницу:

Все книги серии Великие романы

Короткие интервью с подонками
Короткие интервью с подонками

«Короткие интервью с подонками» – это столь же непредсказуемая, парадоксальная, сложная книга, как и «Бесконечная шутка». Книга, написанная вопреки всем правилам и канонам, раздвигающая границы возможностей художественной литературы. Это сочетание черного юмора, пронзительной исповедальности с абсурдностью, странностью и мрачностью. Отваживаясь заглянуть туда, где гротеск и повседневность сплетаются в единое целое, эти необычные, шокирующие и откровенные тексты погружают читателя в одновременно узнаваемый и совершенно чуждый мир, позволяют посмотреть на окружающую реальность под новым, неожиданным углом и снова подтверждают то, что Дэвид Фостер Уоллес был одним из самых значимых американских писателей своего времени.Содержит нецензурную брань.

Дэвид Фостер Уоллес

Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Современная зарубежная литература
Гномон
Гномон

Это мир, в котором следят за каждым. Это мир, в котором демократия достигла абсолютной прозрачности. Каждое действие фиксируется, каждое слово записывается, а Система имеет доступ к мыслям и воспоминаниям своих граждан – всё во имя существования самого безопасного общества в истории.Диана Хантер – диссидент, она живет вне сети в обществе, где сеть – это все. И когда ее задерживают по подозрению в терроризме, Хантер погибает на допросе. Но в этом мире люди не умирают по чужой воле, Система не совершает ошибок, и что-то непонятное есть в отчетах о смерти Хантер. Когда расследовать дело назначают преданного Системе государственного инспектора, та погружается в нейрозаписи допроса, и обнаруживает нечто невероятное – в сознании Дианы Хантер скрываются еще четыре личности: финансист из Афин, спасающийся от мистической акулы, которая пожирает корпорации; любовь Аврелия Августина, которой в разрушающемся античном мире надо совершить чудо; художник, который должен спастись от смерти, пройдя сквозь стены, если только вспомнит, как это делать. А четвертый – это искусственный интеллект из далекого будущего, и его зовут Гномон. Вскоре инспектор понимает, что ставки в этом деле невероятно высоки, что мир вскоре бесповоротно изменится, а сама она столкнулась с одним из самых сложных убийств в истории преступности.

Ник Харкуэй

Фантастика / Научная Фантастика / Социально-психологическая фантастика
Дрожь
Дрожь

Ян Лабендович отказывается помочь немке, бегущей в середине 1940-х из Польши, и она проклинает его. Вскоре у Яна рождается сын: мальчик с белоснежной кожей и столь же белыми волосами. Тем временем жизнь других родителей меняет взрыв гранаты, оставшейся после войны. И вскоре истории двух семей навеки соединяются, когда встречаются девушка, изувеченная в огне, и альбинос, видящий реку мертвых. Так начинается «Дрожь», масштабная сага, охватывающая почти весь XX век, с конца 1930-х годов до середины 2000-х, в которой отразилась вся история Восточной Европы последних десятилетий, а вечные вопросы жизни и смерти переплетаются с жестким реализмом, пронзительным лиризмом, психологическим триллером и мрачной мистикой. Так начинается роман, который стал одним из самых громких открытий польской литературы последних лет.

Якуб Малецкий

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги