Метеориты

– Не делай вид, что тебе не все равно. Ты и пришел, только чтобы сигарету стрельнуть.

– Дома проблемы?

– Нет.

– Ну, скажи честно.

Паола в раздражении закатывает глаза и опускается на кривую деревянную скамейку. Педро садится рядом.

– Родители последнее время не ладят. Мне кажется, это я во всем виновата.

– С чего ты взяла?

– Отец хочет сделать из меня профессиональную футболистку. Мечтает, чтобы я попала в женскую национальную сборную. Говорит, что я – чемпионка, что зарывать мой талант в землю – преступление и все в таком духе. А мать считает его затею с футболом бредовой. Она настаивает, чтобы я стала врачом, и не каким-нибудь, а пластическим хирургом. Знаешь, из тех, что потакают прихотям богатеньких и гребут на этом кучу денег. В общем, ей это надо, только чтобы перед подругами хвастаться.

– А сама ты что думаешь?

– Не знаю. Я люблю футбол, но не настолько, чтобы всю жизнь гонять мяч и делать это своей работой. Правда, идти в медицину, чтобы до конца дней надувать сиськи гламурным дамочкам и выкачивать жир из их задниц, тоже не особо хочется.

– А родителям ты об этом не говорила?

– Нет.

– Почему?

– Не хочу их расстраивать.

– Расстраивать? С чего бы тебе об этом беспокоиться?

Паола выдыхает облако дыма:

– Они же мои родители.

Педро встает и оглядывается по сторонам. Вдали чернеет густой лес с влажными от снега деревьями. Свежий морозный воздух с каждым вдохом все сильнее переполняет легкие.

– В шесть лет я мечтал забраться в огромный летающий шар и путешествовать на нем по дальним странам. Однажды отец спросил, что я попрошу у Деда Мороза. Я сказал, что хочу большой шар, чтобы улететь на нем далеко-далеко. Знаешь, что он ответил? Что нормальные дети просят у Деда Мороза новые телефоны и приставки. Но меня не интересовали ни телефоны, ни видеоигры. Я спросил отца, где продаются такие шары, ведь я никогда не видел их ни в одном магазине. Он раздраженно ответил, что их нигде не купишь. Я заявил, что Дед Мороз лучше него, поэтому он достанет мне мой шар. И тогда отец мне говорит: «Ты никогда не получишь этот шар, а знаешь почему? Потому что Деда Мороза не существует».

Паола снова выдыхает дым.

– Это было жестоко с его стороны.

– Все взрослые такие, – горько ухмыляется Педро. – Они убивают мечты.

– И у тебя нет никакой мечты?

– Теперь нет. Отец разрушил единственную. А у тебя есть?

– Знаешь… – Паола на секунду умолкает, будто впервые задумавшись над этим всерьез. – Честно говоря, боюсь, что нет.

– Вот видишь? – пожимает плечами Педро. – Во всем взрослые виноваты.

Однако Паола не собирается сдаваться:

– Ну, не все же они одинаковые. Взять хотя бы Эльпиди…

– А он хуже всех.

– Почему?

– Потому что он на их стороне, а притворяется, будто на нашей. Все взрослые учат нас быть рабами. В той жизни, какую они нам навязывают, нет места свободе.

– Да почему? Есть же права, законы, демократия…

– Все это лишь видимость. В их мире твоя свобода зависит от твоих же финансов. Но какая же это свобода, когда богатые подминают под себя тех, кто беднее? Чтобы обрести настоящую независимость, нужно отказаться от всего материального и стать кочевниками, но нас учат быть рабами вещей и убеждают, что приумножать блага хорошо, а не иметь их – плохо. Нам внушают, что свобода измеряется в деньгах: чем ты богаче, тем свободней. Другими словами, без денег нет и свободы. Получается, свободен лишь тот, кто находится во власти денег. Понимаешь? Чтобы быть свободным, ты должен быть рабом. Неприемлемый парадокс.

– Ты как-то на уроке сказал, что боишься не смерти, а жизни, которую тебе навязывают. Ты это имел в виду?

– Да.

Паола затягивается.

– Может, ты и прав. Но мне кажется, Эльпиди не такой.

– Зато твои родители такие.

– Ага. Но что мне с ними делать?

– Ты меня спрашиваешь? Из всех собравшихся в этой сраной хибаре мне стоит доверять меньше всех, и ты у меня спрашиваешь, что тебе делать?

Паола смотрит на него почти с вызовом.

– Да.

– Возвращайся драить гостиную. А я, пожалуй, пойду дальше снег грести.

– Нет, погоди. Задержись ненадолго. Поделюсь с тобой сигаретами.

– Не хочу.

– Курить не хочешь? У тебя точно все хорошо?

– Лучше не бывает. Увидимся…

– Нет, пожалуйста, подожди! Посиди со мной еще немного.

Педро еще колеблется, но вскоре поддается на уговоры Паолы. Он смотрит ей прямо в глаза:

– Можешь делать со своей жизнью все что угодно. Не в этом суть. Твоя проблема в том, что ты расстраиваешься, считая себя виноватой в разладе между родителями. А теперь послушай: ты тут совершенно ни при чем. Поверь мне, твоей вины здесь нет.

– Разве? Ты-то откуда знаешь?

– Знаю, и все.

– Почему я должна тебе верить? Очень мило с твоей стороны, но этого недостаточно, чтобы успокоить меня.

– Я сказал тебе все, что мог, – теряет терпение Педро. – Хочешь, прими к сведению. Не хочешь – забудь.

– Ты знаешь о моих родителях что-то, чего не знаю я? – заподозрила неладное Паола.

– Да.

– Так говори! Чего тянешь?

Педро достает из кармана сложенную вчетверо бумажку, помятую и подпаленную по краям, отдает ее Паоле, поднимается и стремительно отходит, будто только что сбросил атомную бомбу.

Глава 15

Пять слов.