Метеориты

Это случилось в январе прошлого года в школе, около автомата с кофе, во вторник между вторым и третьим уроком. Лука был в кабинете напротив. Они одновременно подошли к этому проклятому автомату. У Роберты не хватало мелочи, и Лука предложил ее угостить. Она состроила ему свои чудесные глазищи, довольно улыбнулась и согласилась. В этот момент перед автоматом должна была оказаться не Роберта, а Марта, но она задержалась в кабинете, чтобы разменять у кого-нибудь купюру в пять евро. А все из-за своих заскоков и нелюбви к лишней сдаче! Она дорого заплатила за свою мелочность, пропустив Роберту тогда, когда у автомата вертелся парень, в которого она давно была по уши влюблена. Из-за своей стеснительности Марта никак не решалась сделать первый шаг и, конечно, не рассказывала никому о своей безграничной любви. Она упустила уникальный шанс, а Роберта, сама того не осознавая, им воспользовалась.

Лука переглянулся с Робертой, а не с Мартой и влюбился не в нее, как это должно было произойти, а в ту, кого Марта всегда считала красивее, талантливее, обаятельнее и умнее себя. В тот январский вторник Лука не устоял перед симпатичным личиком Роберты. И когда эти двое влюбились друг в друга, сердце Марты разбилось вдребезги, как сырое яйцо об асфальт.

Марта смотрит Эльпиди в глаза и качает головой:

– Без понятия, куда она могла деться.

Эльпиди застегивает куртку до самого подбородка и натягивает балаклаву:

– Пойду искать. Оставайтесь здесь и ни в коем случае не выходите.

Прежде чем учитель успевает захлопнуть за собой дверь, в гостиную врывается ледяной вихрь, запорошив пол снегом. Кто-то из учеников подбегает к окну. Через несколько мгновений Эльпиди исчезает из поля зрения, поглощенный метелью.

В комнате снова нависает тягостная тишина.

Валентина, не выдержав, начинает рыдать:

– Я же просила его не ходить!

Кьяра подходит и опускает руку ей на плечо:

– Вот увидишь, он найдет ее.

Валентина на грани нервного срыва.

– На хрена он пошел искать ее в такую погоду? Почему она до сих пор не вернулась? Что с ней случилось?

Кто-то пытается вспомнить, как все было. Ребята расспрашивают друг друга, восстанавливая вслух ход событий и сопоставляя сведения, чтобы проследить последние шаги Роберты, но все впустую. Одной детали все время не хватает. Пока другие ломают голову, Марта – та самая недостающая деталь – держится особняком. Ей кажется, будто все смотрят на нее, хотя на самом деле никто ее даже не заподозрил. Раз сказала, что не в курсе, то и остальные вопросы отпали. Марта уверена, что теперь слишком поздно что-то предпринимать. Если признаться, ее спросят, почему раньше она говорила, будто не видела Роберту и ничего про нее не знает. Сказать сейчас значило бы сознаться в обмане. Роберты, может, и в живых уже нет, покоится себе в сугробе. Она могла погибнуть, еще когда на нее свалилась эта куча снега. Может, ударом ей шею свернуло. А если она умерла, зачем рассказывать о том, что Марта не стала ее спасать?

Марта всячески пытается заглушить чувство вины, грызущее ее, словно свора бешеных псов. Она твердит себе, что ничего не вышло бы, даже если бы она сама догадалась прийти на помощь Роберте. За окном бушует снегопад, Эльпиди ни за что ее не найдет. А Роберта, даже если осталась в живых, наверняка скоро умрет. И тогда никто, кроме самой Марты, ничего не узнает.

Глава 11

В гостиной Педро вслух размышляет о том, чем отличается городская вьюга от горной метели:

– В городе думаешь, куда спрятаться, чтобы не промокнуть; в худшем случае – куда поставить машину, если пойдет град. А в горах взбешенное небо прячется за тучами, тяжелыми, как скалы, и тогда лес бледнеет от ужаса, становится враждебным и будто говорит тебе: проваливай, пока цел! В горах метель порой вопрос жизни и смерти. От нее темнеет в глазах и перехватывает дыхание. Когда она свирепствует, понимаешь, как ты ничтожен. Лучше бы тебе сидеть сейчас в городе со своими жалкими убеждениями и считать себя господом богом только потому, что живешь в захолустье.

Анита (наверное, единственная, кто слушал его рассуждения) раздраженно смотрит на Педро:

– Заткнись, придурок.

Филиппо слышит какой-то странный шум с улицы, прижимается носом к оконному стеклу и, сложив козырьком ладони, выглядывает наружу. Посреди метели, вдалеке на опушке леса вырисовывается неподвижный силуэт. Филиппо надевает куртку, нахлобучивает капюшон, берет перчатки и идет к двери.

Андреа хватает его за локоть:

– Куда поперся, Лохуссо? Ведь Эльпиди велел ни в коем случае не выходить.

– Там что-то есть. Пойду проверю. Сейчас вернусь.

– Что ты придумал, засранец?

Филиппо выдергивает локоть, освобождаясь от хватки Андреа.

– Сказал же, сейчас вернусь!

Едва он выходит на улицу, как у него перехватывает дыхание от резкого ледяного ветра. Снег больно хлещет по лицу, но Филиппо продолжает идти.