Metamodernism The Future of Theory

Дисциплинарные категории уязвимы для такого же рода критики, потому что они функционируют сходным образом. Более того, как я уже утверждал, многие из деконструктивных критических замечаний в адрес дисциплинарных категорий сводятся к выявлению ошибок, проистекающих из овеществления, атемпоральности и неправильно поставленной конкретности - другими словами, ошибок, коренящихся в неправильном определении процессуальной природы социальных видов. Действительно, можно утверждать, что гуманитарные науки постоянно путают социальные виды с природными. Таким образом, мы либо тщетно подражали методам естественных наук, либо, когда определенное знание не приходило, полностью отвергали возможность объяснительного знания. Но, как я утверждал, ни тот, ни другой путь не является необходимым, если мы понимаем наши предметы не как статичные универсалии, а как исторически обусловленные разворачивающиеся процессы. Хотя мы должны быть осторожны, чтобы не импортировать истории "просто так" или ошибочные формы редукционизма, гуманитарные науки больше похожи на биологию, чем на физику, и мы должны подходить к нашему предмету соответствующим образом.

Все это означает, что нам нужно прекратить попытки анализировать социальные виды так, как если бы они были классическими естественными видами. Важной темой дебатов о естественных видах, о чем свидетельствуют Халиди и другие, является расширение понятия естественного вида до тех пор, пока он не станет достаточно широким, чтобы включать такие вещи, как социальные виды. Хотя я с пониманием отношусь к этим усилиям, такой подход упускает из виду, что социальные виды имеют иную базовую структуру, чем естественные виды. Приведенный выше предварительный список признаков социальных видов процесса уже наводит на мысль, что социальные виды лучше формулировать, инвертируя (а не расширяя) признаки, обычно ассоциируемые с классическими понятиями естественных видов. Моя дальнейшая оговорка заключается в подозрении, что "естественный вид" сам по себе, вероятно, не является "термином естественного вида", или, по крайней мере, что абстрактная структура "видов" в физике, математике, геологии и социологии настолько отличается в этих дисциплинах, что соответствующие "виды" не могут быть охвачены одними и теми же обосновывающими теоретическими абстракциями. По этой причине я считаю, что попытка выработать понятие естественных видов, подходящее для всех специальных наук, почти обязательно потерпит неудачу (или станет настолько расплывчатой и общей в своем стремлении охватить все, что в конечном итоге окажется бесполезной).56 Было бы ошибкой полагать, что термин "естественный вид" является "естественным видом", который позволит нам реконструировать категории во всех естественных науках, и уж тем более включить категории в гуманитарные науки. Если говорить более тонко, то мир, который мы изучаем в гуманитарных науках, не является составным. Он не делится на четко разграниченные виды. Но, несмотря на это, мы все равно можем изучать социальный мир.

Иногда философы утверждают, что социальные виды радикально отличаются от естественных, но из этого делают вывод, что гуманитарные науки не являются настоящими науками. Хотя я соглашусь, что гуманитарные науки не являются номологическими дисциплинами, в главе 4 я буду доказывать, что одной из вещей, сдерживающих строгое теоретизирование в гуманитарных науках, является отсутствие теории социальных видов как таковой. Поэтому я начну с подозрения, что социальные виды отличаются от классических естественных видов, но что гуманитарные науки также производят подлинное знание.

Проблема в том, что многие академические дисциплины приняли идеализированные версии физики (или, в данном случае, возможно, химии) за прототипичный пример науки. За пределами минералов и химических элементов есть немного вещей, которые подходят под понятие классических природных видов, сформулированное выше. Несмотря на мой ранний аргумент, я не хочу предполагать простого противопоставления субстанции и процесса. Архетипические виды природы, такие как атомные элементы, на самом деле имеют свои свойства, основанные на их истории (скажем, в атомных слияниях, произведенных в ядерных печах звезд); но при этом, с точки зрения продолжительности жизни всего человеческого рода, их свойства кажутся стабильными. Таким образом, атомные элементы могут казаться вечными, даже если они являются продуктом определенных (хотя и длительных по времени) процессов. Социальные виды, как и биологические, не отличаются даже такой стабильностью. Как я более подробно покажу в главе 4, социальные виды обычно материально инстанцированы, но это не гарантирует их атемпоральности. Человеческие артефакты, например, обычно изменяются и разрушаются, даже если некоторые из них делают это очень медленно. По этим причинам не только смысл, но даже референты нашей науки постоянно меняются. Поэтому гуманитарные науки не могут зафиксировать или увековечить свои понятия. Но это не должно ограничивать нашу способность проводить исследования.