Metamodernism The Future of Theory

Пока что вызов Смита выглядит как типичная антиэссенциалистская критика, которую можно встретить в других дисциплинах. Но особенности его проекта очевидны в формулировке Смитом своего основного утверждения, приведенной в заголовке этого раздела. То, что можно было бы счесть простым философским номинализмом, однако, выдает себя с появлением этого "человека веры". Если поскрести поверхность, Смит окажется странным антиэссенциалистом, поскольку в сноске он утверждает, что "кроме собственных имен лиц, единственные существительные, которые могут выдержать окончательную проверку, - это "Бог"... и "человек". Все остальное - либо концептуальная абстракция, либо

прилагательное". В сущности, несмотря на использование марксистской лексики оценок, номинализм Смита опирается на религиозные основания.

Смит показывает, что описывать ту или иную позицию как возникшую из религии - значит говорить, что она просто перспективна, что это всего лишь один из способов взглянуть на мир. Называть христианство религией - значит отрицать его статус универсального описания мира; тем самым оно становится неявно относительным, если не ложным. Это глубокое понимание, и на нем стоит остановиться. Говоря иначе, абстракция "религия" не должна быть доступна религиозным людям, потому что это слово автоматически классифицирует любую теологию, которой придерживается человек, или любую практику, которую он принимает, как просто конкретные убеждения и в этом смысле как необязательные. Оно представляет собой утверждение, что человек не столько познает мир, сколько имеет на него узкую перспективу. Категория "религия" де-специфична, и любой неизбежно конкретизированный верующий должен найти в ней что-то тревожное, а если, как это часто бывает, он не находит ее странной, то это свидетельствует о том, что секуляризм проник в концептуальные рамки даже благочестивых людей. Таким образом, категория религии подрывает религию.

Если перефразировать эту критику, как это делает сам Смит в более позднем эссе, то ""Религия" в ее современном понимании по сути своей является светским понятием". Выражая это утверждение в гегелевском ключе, можно отметить, что для того, чтобы представить религию как категорию, необходимо представить ее противоположность - светское. Однако для того, чтобы установить оппозицию между религией и секулярным, необходимо занять позицию вне обеих категорий. Нужно быть способным воспринимать и то, и другое как тотальность. Но именно этот акт является проблемой для религии, поскольку означает, что существует область, на которую религия не распространяется. Евангелический христианин Тианин мог бы утверждать, что отношения человека с Богом ставятся на карту в любой деятельности, во всех сферах жизни, следовательно, не существует подлинно светского царства; в этом смысле размещение категории религии подрывает ее референтность. По крайней мере, Смит хочет напомнить нам, что в нашу современную эпоху называть что-то религией - значит отделять это от "реального мира" науки и материальной реальности. Навязывание религии неевропейским группам релятивизирует (например, когда парсы стали практиковать зороастрийскую религию, спента амеша была низведена из класса предположительно реальных сущностей до компонентов религиозной веры); но в то же время навязывание этой категории европейским группам также нежелательно. Как мы увидим в ближайшее время, в других дисциплинах ситуация иная: например, называя что-то "искусством", вытесняя его из повседневной жизни, мы, тем не менее, делаем его более доступным как искусство, а не менее.

В итоге Смит утверждал, что религия - это конструкция, возникшая в конце европейской мысли. В других местах и в другие эпохи для обозначения религии не существует родных терминов. Религия возникает как концепция путем подведения человеческих социальных отношений под ряд все более общих категорий, которые впоследствии овеществляются. Религия описывает воспринимаемое отношение, независимо от того, насколько оно замаскировано, к евро-американскому протестантизму. Наконец, сама религия - это секуляризующая концепция. Все это утверждения, которые область религиоведения разрабатывала и обсуждала на протяжении почти шестидесяти лет.