Metamodernism The Future of Theory

Таким образом, в гегелевских терминах метамодернизм представляет собой сублимацию или Aufheben всего, что ему предшествовало. Эта книга поднимает и модернизм, и постмодернизм и показывает, что места, в которых они пересекаются, а также их общие концептуальные стратегии лежат в основе целого ряда философских неврозов. Метамодернизм стремится вести нас вперед не в манере центристской политики, которая пытается построить себя в пространстве, разделяемом двумя оппозиционными лагерями, а в отмене двух предыдущих лагерей, которая работает путем разрушения общих философских предпосылок на обеих территориях. Некоторые оппозиции станут неактуальными, другие будут подорваны. Очень немногие будут гибридизированы в новые формы. Они станут основой для новой теоретизации.

Но (и это ключевой момент) метамодернизм не стоит на моей характеристике прошлых движений. Это не аргумент, укорененный в авторитете конкретных философских родоначальников; это и не попытка описать уже зарождающийся момент. Это скорее упражнение в теоретизировании первого порядка. В случае успеха, результаты должны быть самодостаточными, а мое краткое описание постмодернизма здесь функционирует только как катализатор.

Обзор работ

Эта книга о будущем не только одной дисциплины, но и всех гуманитарных наук. Я подозреваю, что путь вперед для религиоведения - это также путь вперед для других областей. Это требует метауровня, выходящего за рамки одной дисциплины. Для примера: ряд теоретиков справедливо критикуют академические дисциплины за растущую внутригрупповую ангажированность, создание дисциплинарных силосов, исключение других дисциплинарных перспектив и внутреннюю фрагментацию. Нарушение коммуникации между областями - обычное дело. Ученые все чаще работают над практически одними и теми же темами, но в полном неведении друг о друге. Широко распространено то, что можно назвать "территориальным мочиловом", поскольку ака-демические факультеты часто сталкиваются друг с другом в борьбе за все более скудное финансирование.

Эта академическая тенденция сочетается с более широким сдвигом в сторону "эпистемологического инсайдерства", которое Роджерс Брубейкер определил как "убеждение, что идентичность квалифицирует или лишает человека права писать о конкретной теме с легитимностью и авторитетом". Я не хочу отрицать инсайдерскую науку в целом (как и считаю, что есть место для спе- циализации), но кажется, что озабоченность идентичностью в сочетании с гиперспециализацией неизбежно приводит к пупкам. В гуманитарных и социальных науках, в противовес искусственной фетишизации предыдущими поколениями якобы беспристрастной дистанции, современные ученые все больше стремятся позиционировать себя внутри изучаемого ими сообщества и делегитимизировать научную работу аутсайдеров, прикрепляя к ней свои позиции идентичности. Эпистемическим обоснованием для этого часто служит теория точек зрения, которую иногда неправильно понимают как утверждение, что знание полностью сводимо к социальной точке зрения. Парадоксальным образом это приводит к тому, что ученые жестикулируют на чужих социальных позициях - например, белые ученые-натуралы подтверждают свои аргументы, сигнализируя о своем сходстве с позициями цветных квиров. (Однако если бы знание было полностью сводимо к позициям, то не только вся эта сигнализация была бы бессмысленной, но и не было бы причин пытаться убедить кого-то за пределами собственного сообщества).

В общем, мы все чаще пишем для себя и в неведении относительно наших интеллектуальных соседей. Несмотря на распространенную риторику о междисциплинарности, многие попытки преодолеть дисциплинарные границы становятся жертвами внутренних расстрельных команд. Действительно, многие ученые, к сожалению, ошибочно принимают терри- ториальное мочилово за строгость, а ослепленную гиперспециализацию - за глубину, но узкая работа упускает огромную полосу общего пространства. Хорошая новость заключается в том, что это не неизбежно. Выход есть - с помощью антидисциплинарности и новых форм теоретической абстракции.

Эту позицию я должен пояснить, особенно потому, что во многих академических кругах философия имеет репутацию не более чем точка зрения "мертвых белых мужчин". В то же время исключая/дискредитируя тех, чей опыт/субъектные позиции маргинализировались.54 Аналогичным образом, часто отмечается, что тотализирующие системы мысли стремятся объяснить все и поэтому часто порождают встроенные механизмы для автоматического отклонения критики их всеобъемлющих видений (например, если вы отвергаете повсеместность классовой борьбы, то это должно быть потому, что у вас "ложное сознание"). В результате любая претензия на создание полной системы или постижение универсалий сегодня вызывает подозрение, и вполне обоснованно.