Мертвый лед

— Ты хочешь слишком вычурные кольца, Жан-Клод. Либо они будут мешаться мне на работе, либо настолько дорогие, что их страшно носить. Все равно что ходить с Форт-Нокс на руке.

— Наши вкусы в этом не совпадают.

— Мы хотим что-то попроще, — сказал Мика.

Жан-Клод посмотрел на меня.

— И ты хочешь сказать, что их вкус ближе к твоему, чем мой?

— Ты же сам знаешь ответ, — сказала я.

Он вздохнул и откинулся на спинку дивана, отчего как будто меньше обнимал меня.

— Ты расстроен? — спросила я.

Выражение его лица сменилось так быстро, что я не успела расшифровать его.

— Нет. Хотя, полагаю, немного… В течении многих недель мы обсуждали дизайны наших колец. Думаю, единственная причина, по которой мы быстро выбрали более вычурный набор для церемонии — ты просто уступила мне.

Я пожала плечами.

— Для тебя это важно. И мне не придется носить его каждый день.

— Но мы никак не можем определиться с дизайном повседневных обручальных колец, — сказал он.

— Ну да.

— Но с Микой и Натаниэлем вы почти утвердили дизайн, не так ли?

Я взглянула на Мику. Тот внимательно изучал лицо другого мужчины.

— Не совсем, но мы уже близки к этому, — наконец, ответил он.

— Это так по-детски, но думаю, мне будет неприятно, если ваши кольца будут готовы раньше наших.

— Прости, Жан-Клод. Я даже не подумал об этом, — сказал Мика.

— Как и я. Странно, что в этих запутанных «семейных» отношениях меня хоть что-то беспокоит.

— Помнишь, как были расстроены остальные члены нашей «семьи», когда решили, что эта свадьба будет для нас четверых?

— Да, но едва они поняли, что эта церемония только для ma petite и меня, они успокоились.

— Пока они не в курсе, что мы трое тоже думаем о церемонии обручения.

— Думаю, они все поймут по кольцам, — сказала я.

Мика кивнул, а я уткнулась лицом в грудь Жан-Клода. Не хочу снова разбираться с драками и обидами некоторых наших любовников.

— Они хотят участвовать. Ну, или, по крайней мере, не хотят чувствовать себя за бортом, — сказал Мика.

— Мы не можем жениться на всех, с кем спим, — возразил Жан-Клод.

— Конечно нет. Но, думаю, каждый из нас был бы не против включить еще кого-то одного. Правда сомневаюсь, что мы все думаем об одном и том же человеке.

— Уточни, mon ami.

— Жан-Клод влюблен в Ашера многие века, но никто из нас не желает связать себя с его переменчивым настроением.

— Мне нравится Ашер, — сказала я. — Возможно, я даже влюблена в него. Но нет, связывать себя с ним я не хочу.

— Анита и Натаниэль поженились бы с Никки, но не я, — сказал Мика.

— Я тоже не хотел бы, — вставил Жан-Клод.

— Натаниэль согласился бы на участие в церемонии гораздо большего количества людей, чем любой из нас. Но не факт, что мы одобрим его кандидатуры.

— То есть или мы женимся на всех, или церемония отменяется? — спросила я.

— Как сильно ты намерена упираться рогами? — спросил Мика.

— Не собираюсь я выходить замуж за тех, кого не люблю. Даже не официально, — ответила я.

— Если мы отменим церемонию, проблема исчезнет, — сказал Мика.

— Ты готов так просто отступить? — спросила я.

— А ты?

— Нет. Если бы я нашла способ выйти замуж за вас всех троих по закону, я бы сделала это.

— Я получил согласие клана тигров: если один из них будет участвовать в церемонии, остальные уступят, — сказал Мика.

На этот раз мы на него уставились.

— Что ты сделал? — переспросила я.

— И какого же вертигра ты предлагаешь? — спросил Жан-Клод.

— Мой первый кандидат — Синрик.

— Нет, — отрезала я.

— Он живет с нами, Анита. Помогает Натаниэлю по дому. Когда я уезжаю по делам, он спит с вами в одной постели дома, в округе Джефферсон.

— Никки тоже спит с нами, — сказала я, и это прозвучало ворчливо, даже для меня.

— А иногда в мое отсутствие вы спите все вчетвером. Но когда я рядом, единственный, с кем я хочу просыпаться по другую сторону от тебя, это Синрик. Или Натаниэль. К тому же Никки верлев, он не заставит других тигров отступить.

— Синрику девятнадцать. Он должен бегать за юбками, а не соглашаться отсиживаться на скамейке запасных моей личной жизни.

— Разве он на скамейке запасных? Мы вместе с ним просыпаемся по утрам и помогаем Натаниэлю и Ники приготовить завтрак. Мы проводим с ним в постели половину нашего времени, не зависимо от того, кто рядом. Мы можем разговаривать часами.

— Когда он доделает свою домашнюю работу, — съязвила я.

— Он скоро закончит школу и уже выбирает колледж, Анита.

— Не могу я сказать, что встречаюсь со школьником.

— С выпускником.

— С выпускником школы, — ответила я.

— Какая разница, учится он в школе или колледже? Разве это изменило бы наше отношение к нему?

— Какая разница? Какая разница? — я встала, повысив голос. Плевать. — Ему было шестнадцать, когда Мать Всей Тьмы вывернула нам мозг наизнанку, и мы с ним переспали. Я этого даже не помню, зато помнит он. Словно меня накачали наркотой и изнасиловали: я знаю, что произошло, но это не было моим выбором. Меня чертовски бесит случившееся.

— Той ночью были не только вы с Синриком, Анита. Мать Всей Тьмы подмяла под себя около полудюжины людей.