Мертвый лед

— Отлично, я понял, это все равно не доказывает, что я сделал что-то, заслуживающее казни, и к тому времени, как ты пройдешь через все слушания, чтобы снять гри-гри, я уже вылечусь. Могут пройти годы судов, прежде чем тебе удастся что-то доказать. Магию так тяжело объяснить жюри присяжных, а я расскажу им, какой ублюдок мой папаша, и как он бросил меня. Его жена, похоже, даже не узнала бы, что у него есть внебрачный ребенок от Доминги Сальвадор.

В этом Макс был прав.

— Присяжные обожают смотреть фильмы, Максимилиано. И взгляд на произошедшее с позиции секс-рабов заставит их возненавидеть тебя. Смотря все это, они будут благодарить бога за то, что это случилось не с ними, не с их сестрой, дочерью, женой, ребенком. И когда мы с тобой покончим, они будут готовы самостоятельно воткнуть в тебя иглу.

— Хороший адвокат позаботится о том, чтобы присяжные никогда не увидели эти видео, Анита. Ведь тогда они будут столь предосудительны и предвзяты по отношению ко мне. Если меня признают виновным в злоупотреблении магией, исполнение приговора будет быстрым. У них не будет шанса изменить решение, после моей смерти… Это будет нехорошо смотреться в протоколе судьи.

— Какая у тебя была специальность в колледже, Максимилиано?

— Право.

— Ну конечно, — сказала я и улыбнулась ему.

Ему не понравилась эта улыбка.

— Но, Макс, все, что мне нужно сделать, заполучить распоряжение судьи на то, чтобы забрать у тебя все опасные предметы. Я могу честно признаться, что не знаю точно, что делает гри-гри. То есть я-то на самом деле не практикую вуду. И если мы снимем его с тебя сегодня, думаю, трех пулевых ранений в грудь будет достаточно, чтобы все случилось само собой.

— Ни один судья не подпишется под этим, пока я так ранен.

Я наклонилась к нему и тихо проговорила:

— Ты, возможно, прав, но я в любом случае собираюсь попытаться.

Он довольно улыбнулся, чувствуя себя в безопасности, прикрывшись магией, которую так сложно объяснить большинству судей, и отсутствием хоть чего-то достаточно веского, чтобы назвать это доказательством. Он был в безопасности, потому что его погрузили в машину скорой помощи, а мы сели в BearCat и последовали за ними. Не хотела я, чтобы он был в безопасности. Не хотела, чтобы Эстрелла застряла в своем поврежденном теле на целые недели, пока мы будем отстаивать это в суде.

***

Я нашла Мэнни со всей его семьей в комнате ожидания у реанимации. На мне до сих пор была форма команды SWAT, так что Мерседес не сразу узнала меня. Она была точной копией Конни, только моложе. Она поднялась и подошла ко мне, обнимая.

— Спасибо, что спасла их!

Розита тоже была здесь: сто шестьдесят семь сантиметров роста, широкие плечи, почти квадратная фигура. Волосы собраны в пучок на затылке, которые она до сих пор распускала, позволяя Мэнни расчесывать их ночью. Это было одно из тех занятий, которыми они занимались с тех пор, как поженились в юности. Ее, возможно, смутило бы то, что я знаю об этом, но я была рада этому знанию. Было так приятно осознавать, что они все еще так любят друг друга после стольких лет. Конни обняла меня, заплакав, чего не позволяла себе на кладбище. Мэнни обнял меня последним.

— Как Томас? — спросила я.

Он отвел меня в сторону, подальше от своих любимых женщин.

— Он будет жить, но пока неизвестно, насколько серьезны травмы… Когда… тот мужчина выстрелил в него, он упал на ногу и тяжело сломал ее.

Я подумала, что Томас был достаточно быстрым, чтобы победить на чемпионате, он был достаточно хорош, чтобы к нему присмотрелись старшие школы и даже некоторые колледжи. Он бегал со скоростью ветра, как говорил Мэнни. Я жалела, что так и не сходила ни на одно соревнование по легкой атлетике.

— Макс должен умереть, Мэнни.

Он посмотрел на меня так холодно, как никогда прежде.

— Разве он не убивал тех девушек, чтобы поднять их как зомби? За это ему грозит смертная казнь.

— Мы не можем доказать, что он убивал их, это непросто.

— Пока он жив, он опасен для моей семьи и для тебя.

— Я знаю об этом, и если он может умереть, то нужно позаботится об этом сегодня ночью.

— Что ты имеешь в виду под «если он может умереть»?

Я обдумала правила, запрещающие распространяться о деталях текущего расследования и спрашивать экспертное мнение Мэнни о вуду, и вы сами знаете, какое решение я приняла. Мэнни был мне другом, а этот мужчина уже навредил его семье. Я рассказала ему все, что знала.

— Значит он убивал этих женщин и забирал их души, и их волосы символизируют это или лишь их смерть, которая питала магию? — уточнил Мэнни.

— Я не знаю, ты разбираешься в вуду лучше меня, так что ты скажи мне.

— Всегда есть кое-что, чего ни в коем случае нельзя делать, не то это разрушит магию такого гри-гри, — сказал он.

— Я в курсе. Когда я в последний раз встречала такой гри-гри, один вид крови его питал, другой же разрушал заклинание. Но на этом не было крови, только женские волосы, оплетающие кожаную ленту.

— Женские волосы?

— Да.

— И он собирался ударить Конни ножом, но не прибегал к нему в случае с Томасом.

— Да.