Мертвый лед

— Он будет сражаться с тобой, mon ami, и он гораздо сильнее Ричарда, потому что не терзается внутренними противоречиями из-за своей связи с группой и своего лидерства, он наслаждается ими. Он будет удерживать тебя подальше от себя и, тем самым, от всех остальных. Один на один, ты может и способен подчинить их своей воле, но что касается целой группы, тебе придется действовать через главу, чтобы покорить всех, а главу ты оскорбил и отверг. Ты вынудил меня запереть его. Думаешь, он забудет об этом? Думаешь, простит?

— Мне жаль, Жан-Клод, правда жаль, что мое решение все так усложнило.

— Усложнило? — вмешалась я. — Он предложил Нарциссу мое тело и место моей гиены зова, чтобы только тот не убил Кейна, как минимум Кейна. Он желал смерти вам обоим.

Объятья Жан-Клода стали крепче, то ли чтобы я была паинькой, то ли для собственного комфорта. Я могла бы открыть свои щиты и узнать, что именно он чувствует, не то чтобы он желал совсем от меня отгородиться, но прямо сейчас, спорить готова, он не хочет пускать меня так глубоко в свою голову. Некоторые вещи должны оставаться личными, и его чувства к Ашеру как раз из них. Ричард гладил нас с Жан-Клодом по рукам, чтобы успокоить, я думаю.

— Если бы ты сделала его своим подвластным зверем, не пришлось бы его закрывать, — сказал Ашер.

— Вергиен теперь с трудом назовешь самой большой группой Сент-Луиса, — заговорил Мика, — а у крыс, волков, леопардов и львов вместе взятых бойцов гораздо больше.

— Такое сотрудничество разных видов животных противоестественно, — сказал Кейн.

— Как будто в нас есть хоть что-то естественное, — возразил Мика.

— В последний раз спрашиваю, какого черта ты присутствуешь при этом разговоре, кот? — снова повторил Ашер, почти зарычав на Мику, обнажив клыки, которых обычно видно не было.

— Он другой мой жених и один из двух мужчин, кто может присоединиться ко мне в церемонии обручения с Жан-Клодом.

— Ты выходишь замуж за Жан-Клода.

— Да, но разве ты не слышал, что мы планируем и групповую церемонию обручения?

— Доходили слухи, но я им не верил, — он посмотрел на нас, с таким комфортом расположившихся на своей стороне дивана. — Теперь вам похоже стоит включить и Ульфрика, если вы всерьез настроены на вторую церемонию.

— Почему ты не веришь, что мы собираемся устроить групповую церемонию обручения? — поинтересовался Мика.

— Я бы поверил в это относительно тех троих, что сидят со мной на диване. Поверил бы относительно тебя, Натаниэля и Аниты. Но в то, что ты свяжешь себя с Жан-Клодом, я не верю. А с Ричардом вы друг друга не выносите.

— Знаешь старую поговорку: враг моего врага — мой друг? — спросил Ричард.

— Сражаться плечом к плечу с тем, кого ты ненавидишь — одно дело, мой топ. Делить с ним постель — совсем другое. Ты терпеть не можешь ни Мику, ни Натаниэля, так что мне не стоит бояться, что ты присоединишься к ним.

— Совершенно верно, mon ami, — согласился Жан-Клод, назвав его «мой друг» вместо его обычного прозвища, рассчитывая сыграть на неуверенности Ашера. — Мы не можем включить Ричарда в церемонию, потому что он не со всеми нами ладит, это правда. Но мы с Микой, Натаниэлем и Анитой проведем совместную церемонию. Я ратовал за то, что и ты должен быть частью всего этого, но для тебя же лучшее — враг хорошего. Тебе нужно было оттолкнуть и разозлить столь многих.

— Тебе не дозволено касаться Мики, как можешь ты относиться серьезно к чему-то столь пустому? Даже Натаниэль для тебя лишь еда. Он мой любовник, мой сабмиссив, а для тебя он лишь пища, Жан-Клод. Ты не женишься на своей еде.

— На ком я женюсь, к кому отношусь серьезно, кого Анита сделает своим подвластным зверем, на ком мы кормимся, с кем спим — ничто из этого больше не волнует тебя. Как ты не считаешься с моим мнением, так и я больше не считаюсь с твоим.

— Жан-Клод…

— Нет, Ашер, нет, довольно.

— Почему между вами двумя всегда вносит раздор девчонка? — спросил Кейн.

Жан-Клод вдруг сел прямо, и пусть мы до сих пор касались друг друга, это больше не было уютными объятьями.

— Не Анита, не другая девушка вносит раздор между мной и Ашером, а сам Ашер! Ашер всегда снова и снова вбивает клин в полено, пока то не расколется на части, пока это не оттолкнет меня и нашу любовь к нему, — он снова откинулся на Ричарда и притянул меня обратно в ставшие вдруг напряженными объятья. — Ты не посоветовался ни с кем из нас, прежде чем сделать Кейна своим подвластным зверем. Нарцисс едва не убил вас обоих. Мне пришлось предложить ему место гиены зова Аниты, позволить ему занять еще более высокую нишу в нашей структуре власти, вынудить ее связать себя навеки с тем, кого она не выносит.

Жан-Клод поднялся, не вырываясь из наших рук, мы просто отпустили его. Я вдруг осталась обниматься с Ричардом одна и чувствовала себя неловко, если бы я отстранилась сейчас, это разрушило бы то представление, которое разыгрывали мужчины, так что я позволила ему прижимать меня к своему телу, пока мы смотрели, как Жан-Клод вышагивает перед нами.