Мемуары ротного придурка

В партийный обоз я передислоцировался после известного пленума, на котором Н. С. Хрущев из великого ленинца и борца за мир, внесшего неоценимый теоретический вклад в сокровищницу марксизма-ленинизма, превратился в волюнтариста "Никиту-Кукурузника". Эта трансформация поразила издательство "Мысль" как гром с ясного неба. Директор получил инфаркт, главный редактор - инсульт, замдиректора заболел язвой желудка, секретарь партбюро запил... Шутка ли сказать - издательский план был разбит, как от прямого попадания атомной бомбы, вся продукция пошла в макулатуру, поскольку была начинена цитатами из многочисленных выступлений "великого ленинца", оказавшимися вредной галиматьей... На драматическом партсобрании, посвященном итогам пленума, раздавались вопли: "Как же так?!!" Но, разумеется, как и всегда, единство партийных рядов нарушено не было, все единогласно проголосовали "за".

Моя внутренняя личная оппозиционная фракция поставила вопрос ребром: мол, как данный пленум объяснить с точки зрения внутрипартийной демократии? И черт меня дернул с этим вопросом вылезти...

- Кто вы такой, что партию уставу учите?! - тут же оборвал меня представитель ЦК...

А инструктор райкома кому-то показал на меня пальцем и что-то записал в свою книжечку.

Не имея опыта, я, конечно, стушевался. Этим и закончилось мое первое (и последнее) выступление на партсобрании в период моего 28-летнего пребывания в партийных рядах. Я опять оступился, нарушив заповедь, гласящую: "Райком уставу не учат".

"Раз инструктор взял меня на карандаш, дело швах!" - перепугался я, вспомнив о своих первых шагах в райкоме. И я тут же единогласно принял резолюцию "О срочном переводе на партучет по месту жительства".

Как известно, в период перехода от социализма к коммунизму жилищный вопрос приобретает наибольшую остроту. Без преувеличения можно сказать, что он является тем стержнем, вокруг которого крутится жизнь почти каждого строителя светлого будущего.

Я тоже не был исключением из общего правила, но к началу 60-х годов по жилищным условиям и местожительству я уже почти вошел в коммунизм, опередив по этим показателям даже некоторых руководящих придурков. За каких-нибудь десять лет жилплощадь, приходящаяся на каждого члена моей семьи не считая собаки, возросла с 1,7 кв. м до 14,5 кв. м! Начав семейную жизнь за шкафом тещиной комнаты в огромной коммунальной квартире (с одним туалетом) старого дома в Замоскворечье, я за две пятилетки из проклятого прошлого вырвался в светлое будущее - на новый проспект, носящий имя великого Ленина, в дом типа люкс. Не буду описывать свою жилищную одиссею. Достаточно сказать, что в последнем многоступенчатом квартирном обмене, который я предпринял, участвовали одиннадцать заинтересованных сторон!

Трудно было разобраться, кто с кем меняется, но в результате двухкомнатная квартира, которую мой папа получил как ветеран партии, и комната моей беспартийной тещи (которую папа считал классовым врагом) менялись на шикарную трехкомнатную квартиру, где были прописаны пять семей. По теории, вероятность обмена равнялась нулю, однако советская действительность опрокинула догматы буржуазной "лженауки".

После нескольких неудачных попыток собрать вместе все одиннадцать заинтересованных лиц я махнул на это дело рукой. Но произошло чудо: они собрались и без особого скандала подписали акт, благодаря которому я значительно приблизился к светлому будущему.

А наш дом действительно предназначался для коммунистического завтра, которое, как заявлял товарищ Н. С. Хрущев, должно было наступить в 1970 году. Отделочные работы в нем вела бригада из братской Чехословакии, паркетчики были из ГДР, сантехника и кухонное оборудование прибыли из Финляндии... Моя бывшая няня утверждала, будто у народного артиста Утесова квартира хуже, чем у меня. А разве сам Ленинский проспект не служил как бы витриной коммунизма? После замызганного шоссе Энтузиастов, застроенного так и сяк, я чувствовал себя там как в светлом будущем. Здесь зримые приметы коммунизма видны были повсюду: все дома равны (до того равны, что моя собака часто путала наш дом с соседним), на каждом шагу предприятия советской торговли - один фантастический "Атом для мира" чего стоил! Даже "Зоомагазин" носил звание "Коллектив коммунистического труда"!

Особенно красочно выглядел наш Ленинский проспект в момент торжественных встреч покорителей космоса и прогрессивных деятелей зарубежных стран. Не зря ведь его еще называли "дорогой героев"! Сотни тысяч представителей трудящихся с бумажными флажками, солдат, милиционеров и сотрудников Органов свозили сюда со всей Москвы, чтобы продемонстрировать великую преданность советских людей родимой партии.

Одним словом, место жительства, по которому я состоял на партучете, у меня было чуть ли не в коммунизме (после того как папа и теща - да будет им земля пухом! - ушли в мир иной, освободив свою жилплощадь).