1Мы дни раздарили вокзалам,И вот, опрокинув старье.Пургой, камнепадом, обваломНа плечи рожденье твое.Я создал тебя, не гнушаясьПоденщиной черновой,Но за год созревшая завязьЧужой налилась новизной.И я отшатнулся, увидевВосставшее на меняВ глухой и смертельной обидеСвое повторенное «я».Рожденная гордой и горькой,Прямая, как тень от угла,Ты руку, иконоборкой,На бредни мои подняла.И с горечью неуемнойУзнал я в далеких низахВсе тот же свой дикий и темный,В тебе преломленный азарт.Ты напрочь уходишь, чужая,И впору занять у тебяЛюбить, ничего не прощая,Прощать, ничего не любя.Но вслед поглядев исподлобья,Целую следов твоих прах,Мое бытовое подобьеНа стоптанных каблуках.2Ты снова гордость обожгла,Но из последних силЯ позабыл тебя дотлаИ заново открыл.Из бед и буден, из досад,Из воспаленных строк,Как Шостакович Ленинград.Как незнакомку Блок.3От нетерпенья побелеть.И вот уж не цыганским князем,Но школьным. И как балетТвое письмо. И вечер — классом.Прочесть. Понять. Не совладать.И, пережив позор, как замять,Проваливаться.И опятьДержать вступительный экзамен.И, наново попав впросак,Узнать, добравшись до искомой,Что все излишне. Все не так.И — от обратной аксиомы.4Покой, как рассвет, наступил сплошняком.Рассвет, как покой, был прожит,И только одно проскользнуло мелькомСпокойное, что быть не можетСорокалетним, у последней межиВоспоминания теребя,Итог подчеркнув, проиграю жизнь,Как сейчас проиграл тебя.«Цыганский князь» — цикл стихов о красивом офицере в красивой войне. Интересные стихи — пришлю после.
(Три строки текста стерлись и не поддаются восстановлению. — Г. М.)
Ленинградский литературный мир здесь ощутим вплотную. О них — Шефнер, Лившиц, Кара-Демур, Дудин, Берггольц в следующий раз. Шефнер — Лившиц и К° — небесталанное содружество, но слабее нас эдак раз в 10. О прозе: ты прав, говоря, что нам без нее не обойтись. И она будет наша. Симонов пишет добротно, но 1. незапоминаемо, как Боборыкин; 2. старомодно, как Гончаров; 3. неконцентрированно.
Вспоминал несколько раз об арбузовской студии; об арбузовцах — жаль, если они не соберутся воедино после войны. Это была перспективная братия. Думаю, что возродятся — это народ, влюбленный в театр, как мы в литературу. Из них — погиб Севка Багрицкий — он работал до меня в той редакции, в которой я сейчас служу[205]. Плохо, что мы не знаем ни музыки, ни людей, делающих ее, — ты единственный из нас, разбирающийся в фугах еtс, то же о живописи и художниках — искусство все и всяческое. Я жадный, дружище, и сил до черта…
Посылаю еще два стиха. Из этого же цикла. Выскажись о нем.