Медленное угасание

— Прекрасно, если не считать побочных эффектов, — сказал он, осторожно взяв существо со стола и поднеся его к лицу, поворачивая, чтобы рассмотреть со всех сторон. — Безумный голод – это ещё не всё; есть ещё психотическое поведение. Мы пока не знаем, чем оно вызывается. И, судя по тому, что вы сказали, зрелая форма этого существа выпрыгнула из горла секретарши, разорвав крупнейшие кровеносные сосуды, прежде чем напасть на вас. Никогда не видел, чтобы солитёры так себя вели. Это почти указывает на некоторое понимание, возможно, даже сознание.

— Оно разумно? — спросила Гвен. — Мы можем с ним общаться?

— Не думаю, что у него достаточно большой мозг, чтобы оно было разумным. Думаю, оно подчиняется инстинктам и некоторым ощущениям. Что меня удивляет – так это способ, каким он, по твоим словам, на тебя напал. Солитёры – это всего лишь интертные комплексы самовоспроизводящихся сегментов. Это существо – чем бы оно ни было – способно чувствовать, где находятся какие-либо вещи, решать, что они представляют угрозу, и двигаться, чтобы что-то с этим сделать. Где бы ни находилась их естественная среда обитания, они, возможно, как-то преследуют своих жертв, прежде чем или отложить яйца у них внутри, или поселиться в нём в своей зрелой форме.

Гвен побледнела. Её горло сжалось, словно она пыталась сдержать тошноту.

— Мы назовём его Джорджем, — неожиданно сказал Джек.

— Кого мы назовём Джорджем?

— Паразита, который сидит внутри твоего парня. Так будет легче их различать. Мы не сможем запутаться. Тот, который напал на нас в «Клинике Скотуса», был Ринго, тот, что внутри у Риса – Джордж, тот, что внутри у Марианны – Пол, а для паразита внутри Люси Собел остаётся имя Джон.

— Ты забыл про этого, — сказал Оуэн, помахивая крошечным инопланетным существом туда-сюда в воздухе.

— Этот может быть Стюартом. Как Сатклифф[67].

— Кто такой Стюарт Сатклифф? — из-за того, что Гвен всё ещё держала руку у рта, слова было трудно разобрать, и Оуэну пришлось на мгновение задуматься, прежде чем он понял, о чём она говорит.

— Это парень, который ушёл из «Битлз» в Гамбурге, ещё до того, как они стали знаменитыми. Милый парень. Хочешь – верь, хочешь – не верь, а это он придумал ту битловскую причёску. Знаток в старых техниках коллажа. Его девушку, кажется, звали Астрид. Или Ингрид. Одно из двух.

— Джек. — Голос Гвен дрожал. — Мы должны избавиться от них. От них всех. У нас есть таблетки «Стоп». Мы можем заставить Риса, Марианну и Люси принять таблетки, пока с ними не случилось что-то ещё похуже.

Джек посмотрел на Оуэна. «Скажи ей», — говорил его взгляд.

— Мы ничего не знаем о жизненном цикле этих существ, — медленно произнёс Оуэн. Такой же тон он использовал, когда ему приходилось сообщать людям о том, что у них неоперабельная форма рака или что они на всю жизнь останутся парализованными. Неторопливый, твёрдый и успокаивающий. — И мы не знаем, сколько людей заражено. Мне нужна одна из таблеток «Стоп» для анализа, чтобы я мог определить, можно ли их синтезировать, и нам нужно, чтобы как минимум одно такое существо оставалось живым, чтобы мы могли его изучить и узнать, чего оно хочет, что ему нужно, как оно растёт, как быстро оно растёт и каковы его слабые места.

Гвен повернулась к Джеку.

— Нам нужно только одно из них. Оуэн только что так сказал – ты слышал. Мы можем дать таблетки двоим.

— И кому придётся выбирать? — спросил Джек. Он перевёл взгляд с Оуэна на Гвен и обратно. — Кто из нас будет играть в Бога? Или лучше бросим жребий?

— Рис мой парень! — воскликнула она, глядя то на Джека, то на Оуэна. — Это что, не считается?

— А Марианна – милая девушка, и у неё есть семья, — отрезал Оуэн. Что-то внутри него уже почти достигло крайней точки. Он уже подвёл Марианну: ему больше не хотелось усугублять это.

— Но нет парня, — напомнил ему Джек.

— Какая разница, — закричал Оуэн, повернувшись к нему.

— А что насчёт Люси? — спросил Джек их обоих. — Я уверен, что у неё тоже есть семья. Разве она не заслуживает шанса, который мы можем ей дать?

— Она убийца, — напомнил Оуэн. Обернувшись к Гвен, он сказал: — Хочешь, чтобы ей сошло с рук убийство её парня? Разве это не будет правильно, если мы оставим существо в ней живым и спасём Марианну и Риса?

— Наказание – это не то же самое, что закон, — медленно проговорила Гвен, покачав головой. — Джек прав – мы не имеем права выбирать.

Оуэн в отчаянии сжал кулаки.

— Я имею. Я дам Марианне таблетку «Стоп», — сказал он. — Она уже достаточно настрадалась. — Прежде, чем Джек или Гвен успели его остановить, он схватил один из блистеров с лотка с инструментами и бросился к двери.

Он слышал стук их шагов, отзывающийся эхом от викторианской кирпичной кладки, когда он бежал сквозь тоннели Торчвуда. Гвен выкрикивала его имя; Джек молчал, но Оуэн чувствовал его присутствие.