Меч Шаннары

Балинор помедлил, потом кивнул, соглашаясь. Очень коротко он рассказал Шилону, что армия Северной Земли неминуемо нападет на Каллахорн и что единственная надежда выстоять в этой схватке — немедленно собрать Пограничный Легион. Принц сжал рукой плечо старого солдата и наклонился поближе к нему:

— Ты будешь ждать моего возвращения или послания. Если через четыре часа я не приду и не пошлю никаких известий, найдешь лордов Гиннисона и Фандвика и немедленно собирайте Пограничный Легион! Затем созови людей. Пусть они потребуют у моего брата открытого суда над нами. Он не сможет им отказать. Это — их право. Также отправьте послания на восток и запад, эльфам и дварфам, чтобы все знали, что нас держат под стражей: меня и братьев Эвентина. Ты все запомнил?

— Так точно, мой господин. — Старый солдат кивнул. — Я все сделаю. И да будет удача с вами, принц Каллахорна.

Он развернулся и скрылся за дверью. Взбешенный Балинор решительно зашагал к воротам во внутренней стене. Дарин попытался было уговорить младшего брата не ходить с ними в город, а остаться здесь и вместе с Шилоном ждать известий от Балинора, но Даел лишь покачал головой и наотрез отказался. Дарин знал, что спорить бессмысленно, но очень переживал за младшего брата, у которого все еще было впереди. Если с Даелом что-то случится, это будет невосполнимая утрата. Дарин чувствовал, что тогда умрет какая-то часть его души и он уже никогда не будет таким, как раньше. Огни Тирзиса мерцали во мраке ночи. Дарин украдкой поглядывал на Даела, но молчал.

Трое друзей быстро прошли через двор к воротам. И вновь стража смотрела на них с неприкрытым изумлением, но останавливать не стала. Друзья вышли на Тирзисскую дорогу, главную улицу города. Балинор, казалось, стал выше ростом — громадная черная тень, закутанная в охотничий плащ, под которым грозно сверкала кольчуга. От усталого, измученного путника не осталось и следа — домой вернулся принц Каллахорна. Люди на улицах узнавали его. Сначала они с изумлением останавливались, глядя во все глаза, как и те, на мосту, но затем собирались с духом и шли за ним следом, радушно приветствуя своего принца. Очень быстро толпа выросла до нескольких сотен человек. Любимый сын Каллахорна гордо и без боязни шел по родному городу, улыбаясь людям. Крики толпы обернулись единым оглушительным ревом. Казалось, весь город скандирует имя высокого воина. Кое-кто попытался пробраться к нему, шепча зловещие предостережения. Но решительно настроенный Балинор не слушал эти осторожные голоса. Тряхнув головой, он отмахнулся от них. И продолжал свой путь.

Людские толпы заполнили улицы города. Не глядя по сторонам, Балинор шел знакомой дорогой: под гигантскими сводами каменных перекрытий, мимо небольших домов и высоких мраморно-белых зданий прямо к Сендикову мосту, соединяющему нижние уровни общественных парков. На другой стороне возвышались дворцовые ворота, темные и наглухо закрытые. Внезапно Балинор остановился на середине моста и, высоко подняв правую руку, повернулся к тем, кто преданно шел за ним. Люди послушно остановились, крики мгновенно умолкли. Принц обратился к своим подданным:

— Друзья мои, мои соотечественники! — Голос гремел, отдаваясь рокочущим эхом. — Я уходил. Но мне так не хватало родной земли и ее доблестных воинов, и вот я вернулся — и больше уже не уйду! Вам не надо бояться. С этой землей ничего не случится! Ничего! А с тем, что творится в королевской семье, я разберусь сам. Завтра все будет ясно, а пока возвращайтесь домой.

Не дожидаясь ответа, Балинор развернулся и направился по мосту к дворцовым воротам. Эльфы двинулись следом. Толпа вновь разразилась громкими криками, но повинуясь приказу принца, медленно повернула обратно. Трое друзей решительно приближались к воротам и через пару минут остановились перед величественным входом во дворец Бакханнахов. Не раздумывая, Балинор схватился за тяжелое железное кольцо и с силой постучал. Грохот ударов угрожающе разнесся во тьме. Ответом была лишь тишина. Затем изнутри раздался приглушенный голос — путешественники должны были назвать себя. Балинор назвал свое имя и настойчиво потребовал немедленно открыть. В тот же миг скрипнула железная задвижка, ворота бесшумно распахнулись. Даже не взглянув на молчаливую стражу, Балинор прошел во внутренний двор. Взгляд его был прикован к величественному зданию королевского дворца. Высокие темные окна слепо таращились в ночь, и лишь на первом этаже левого крыла кое-где горел свет. Дарин напряженно вгляделся в окружающий сумрак и тут же заметил дюжину вооруженных стражников, таящихся в тени. Все носили стигму сокола.