Мавры при Филиппе III

– Знает! Знает! Я вчера ему писал… Верно, он хочет испытать…

Отец Ромеро повел альгвазилов во второй внутренний двор, и за несколько минут с рук на руки сдал им своих арестантов: пятерых жидов и Пикильо Аллиагу, который сначала удивился, что избавился так скоро от пахаря. Но имя инквизиции приводило его в ужас, и он страшился, что его ждет впереди.

Конвой с новообращенными пошел по горным тропинкам, избегая даже больших проселочных дорог, и это не удивляло Аллиагу, ему казалось только странно, что альгвазилы очень торопятся, по временам оглядываются и понукают несчастных жидов, которые тащились в совершенном унынии.

Пройдя таким образом час, они вышли на проселочную дорогу, которая перекрещивалась с двумя другими большими дорогами. Тут отряд остановился.

Сержант подошел к жидам и сказал:

– Теперь можете идти, куда вам угодно. Вы свободны!

Жиды вытаращили глаза.

– Что же? Слышите ли, – продолжил он с улыбкой. – Вы свободны!..

Несчастные не верили.

– Вы на воле. Вот дорога в Валенсию, к архиепископу Рибейре, а вот другие две, по которым можно уйти дальше.

Жиды поклонились и со всех ног пустились бежать в рассыпную; ни один из них не побежал по дороге в Валенсию.

Пикильо не знал, что подумать об этом. Сержант скинул с себя черный плащ, широкополую шляпу и длинные усы.

– Педральви!.. Это ты, мой друг, Педральви! – вскричал Пикильо, бросаясь к нему на шею.

Мнимые альгвазилы тоже сбросили с себя костюмы, и Пикильо узнал в них некоторых из работников Деласкара д’Альберика и между ними мавра Сиди-Сагала, которого кормил обедом в гостинице «Золотой фазан».

– Друзья мои, братья, как я вам обязан! – повторял Пикильо, пожимая им руки.

– Ты ничем не обязан нам, – возразил Педральви, – напротив, мы еще в долгу у тебя, кроме того, что обязаны служить тебя, как сыну Деласкара д’Альберика! – прибавил он, прошептав ему на ухо.

– Но каким же образом вы проникли в мою темницу?

– Сейчас расскажу, а прежде всего нам надо позаботиться самим о безопасности. Ребята, уберите эти маскарадные платья куда-нибудь подальше, да ступайте домой разными дорогами, чтобы не было никакого подозрения.

Работники сняли плащи, бросили в глубокую пропасть между утесов и разошлись в разные стороны. Педральви развязал узелок, в котором у него была одежда пилигрима, приготовленная для друга. Пикильо нарядился и мог так спокойно продолжать путь, потому что это платье в Испании, почиталось таким же священным, как монашеская ряса.

– Ну, я тебя немножко провожу, а потом мы расстанемся, – сказал Педральви, мне надо воротиться домой, а ты спеши в Мадрид. Тебя там ждут.

– Кто?

– Разумеется, сеньора Аиха!

– Аиха? А откуда ты знаешь?

– Я узнал через горничную королевы… через Хуаниту.

– Ты видел Хуаниту?

– Нет еще! Два месяца я искал тебя. Но я писал о нашем приключении, она рассказала сеньоре Аихе и Кармен, они очень о тебе беспокоились.

– О, мои ангелы-хранители! – воскликнул Пикильо.

– Они старались отыскать тебя и думали, что ты в темнице инквизиции, об этом мне писала Хуанита. Но Иесид сказал, что найдет, и не жалел золота. Он отыскал монастырь, где Рибейра проповедует еретикам свою веру, и узнал все подробности, хотел даже купить монастырь, а нет – так силой взять и разрушить до основания. Я предложил воспользоваться изобретением бандита Бальсейро и штука, благодаря Богу, удалась. Иесид сам хотел участвовать в этой экспедиции, но важное дело заставило его отправиться в Мадрид – всем нам грозит, какое-то несчастие.

– Несчастие? Какое?

– Не знаю. Иесид тебе все расскажет. А Хуанита пишет, что Аиха и Кармен в отчаянии и часто, вздыхая, говорят: «Хоть бы Пикильо был с нами!»

– О Боже! – воскликнул он. – Все, кого я люблю, нуждаются во мне, а я сидел в темнице! Прощай же, Педральви, прощай!.. Иди к Деласкару, иди к моему отцу, он теперь остался один, а я поспешу в Мадрид к Иесиду и Аихе.

Педральви по поручению Иесида снабдил Пикильо деньгами и оружием, и друзья расстались.

Пикильо в одежде пилигрима безопасно дошел до Мадрида, но не нашел там ни Иесида, ни Аихи, ни Кармен, они уехали в Толедо, с кем и для чего, никто не знал. Но и этого для Пикильо было достаточно, чтобы отыскать их. В этих разъездах прошло три дня.

Между тем в Валенсии и в Толедо, также и Айгодорском монастыре происходила страшная тревога. Отец Ромеро узнал, что его обманули, и получил большой выговор от архиепископа. Начались розыски; схвачено несколько подозрительных людей в одежде альгвазилов, принадлежавших к шайке капитана Бальсейро. Самого капитана едва не схватили, он принужден был переодеться на случай капитаном испанской пехоты.

Пикильо продолжал путешествовать в одежде пилигрима.

Не доезжая полумили до Толедо, он заметил богатое имение с замком и деревней на склоне горы. В замке, по-видимому, происходило что-то необыкновенное, потому что весь народ стекался туда в праздничных нарядах. Все суетились и готовились к пиру.