Мавры при Филиппе III

Между тем на рассвете дон Августин со своими колоннами двинулся вперед, чтобы атаковать лагерь мавров и с трех разных сторон, совершенно в одно и то же время, вступил на равнину, где предполагал захватить и истребить неприятеля, но к величайшему изумлению дона Августина они не нашли никого. Это казалось непостижимым, что десять или двенадцать тысяч солдат и восемь тысяч женщин и детей вдруг исчезли. Испанские солдаты приписывали это колдовству. Дон Августин, осмотрев местность, убедился, что Иесид с войском ушли не иначе как через утесы, которые возвышались на западе равнины. Забравшись на противоположные, довольно доступные вершины, дон Августин рассмотрел или, иначе сказать, угадал положение мавров: они находились на каменистой бесплодной почве, которая не могла им доставить никакого продовольствия; у них оставалась навсегда только вода, потому что протекавший через высокую поляну горный поток брал свое начало в вечных снегах крайних вершин. Эту воду дон Августин задумал отнять у мавров, чтобы вместе с голодом и жаждой принудить их к сдаче. Он намеревался даже отвести поток в другую сторону, но на это требовалось много труда – предприятие было чрезвычайно опасное, поэтому дон Августин поручил его капитану Диего Фохарду.

Диего, конечно, лучше бы согласился сражаться с маврами на открытом месте, чем взбираться на утесы с заступом в руках, но должен был повиноваться. Он захватил с собой сотню лучших солдат, взял веревки, окованные шесты и все снаряды, какие необходимы во время экспедиции на снежные горы.

Глава IV. Страшная пещера. – Торжество Аллиаги

Первый день был очень утомителен, второй еще больше, но все-таки они подвигались и даже слышали шум бурливого потока, который низвергался в долины. Вскоре они заметили дым, выходивший из расселины. Не оставалось никакого сомнения, что под ногами у них была пещера, в которой скрылись мавры. Капитан Фохардо, внимательно осмотрев местность, нашел, что стоит только пробить небольшой край водоема, и образуется другой поток, от которого первый совершенно уничтожится в несколько часов. Солдаты принялись за ломы и заступы, и работа закипела. Капитан приказал сделать солдатам новое глубокое русло по направлению к расселине над пещерой. Это нетрудно было исполнить, потому что расселина приходилась прямо под озером, на сто футов ниже, и представляла вид уступа. Вскоре они воротились к озеру, пробили оставленную преграду, и вода, как водопад, с громом ударив на уступ, стремительно понеслась в расселину и ревом своим заглушила вопли мщения испанцев. Диего поспешил донести об этом генералу.

Поток между тем, врываясь в расселину, заливал подземное убежище, где мавры сидели, как в тюрьме. Никто не может выразить их изумления и ужаса, когда эта огромная страшная масса воды начала проникать в отверстие. Первой мыслью Педральви было приказать открыть заваленный вход, но все усилия остались бесполезны, потому что он был очень плотно и незаметно завален.

– Нет надежды! – кричали мавры.

Но Педральви еще надеялся и продолжал работать. С каждой минутой положение становилось опаснее, и все от ужаса, видя смерть под ногами и над головой, подняли крик. Этот крик смешивался с шумом падения воды; к нему присоединилось еще мычание и рев скотины, которая в стороне металась из угла в угол и давила все, что встречала на пути. Таков был страшный хаос и смятение в пещере Альбарасина.

Пользуясь этим беспорядком, Сандоваль удалился от стражи. Целые семейства разом исчезали в темных волнах; несчастные взбирались на утесы, хватаясь за всякой край, выдававшийся из стен.

Педральви стоял на скале, которую уже со всех сторон окружила вода. Вдруг подле него послышалась чья-то молитва.

– Господи, Господи, спаси меня!

Педральви оглянулся – то был Сандоваль.

– Тебя спасти? – вскричал Педральви. – Тебя, виновника всех наших страданий. Ты умрешь, – отвечал Педральви, – но по крайней мере не от моей руки. Я сдержал слово, данное Иесиду.

В эту минуту какой-то утопающий, борясь со смертью подле этого самого камня, ухватился за Сандоваля, и оба исчезли в глубине.

Педральви переплыл на другую сторону и взобрался на один из высоких утесов подле расселины, у которой образовался водопад.

Вопли утопающих мало-помалу стихли и наконец совсем смолкли. Вода беспрестанно подымалась. Уже только футов на двенадцать не хватало до расселины. Педральви взбирался туда же; отверстие уже было над его головой и спасение еще возможно. Педральви собрал все свои силы и хотя измученный, задыхавшийся и ободранный до крови острыми краями утесов, но все-таки достиг края расселины и, выбравшись, вступил на землю, но вдруг изнемог и упал без чувств. Придя в себя, он подошел к краю горы и увидел под ногами испанский лагерь. Подойдя снова к расселине, он взглянул туда и содрогнулся; вода поднялась почти до самого края и вынесла несколько утопленников; из первых ему попалось на глаза тело инквизитора.

Педральви вышел из себя и с яростью схватил труп, дотащил до края утесов и бросил в середину испанского лагеря.