Марсианин

оказались бы слишком низко для перехвата «Гермесом». Наша орбита касалась бы верхних слоёв

атмосферы, мы бы довольно быстро теряли высоту. В этом случае NASA должно было удалённо

управлять кораблём, чтобы мы смогли до него добраться. Потом мы бы умчались оттуда как

можно скорее, не дожидаясь, пока Марс стащит «Гермес» вниз.

Чтобы отрепетировать это как можно лучше, они заперли нас в симуляторе МВМ на три

жутких дня. Шесть человек во взлётном модуле, изначально рассчитанном на 23-минутный

полёт. Там было несколько тесновато. И под «тесновато» я подразумеваю — «мы были готовы

поубивать друг друга».

Когда мы выбрались из этого симулятора, командор Льюис объявила: «всё, что было на

„потерянной орбите“, пусть там и остаётся». Может показаться банальным, но это сработало.

Мы оставили этот момент в прошлом и вернулись к нормальной жизни.

Сейчас я бы отдал всё за пять минут на «потерянной орбите». В последнее время мне по-

настоящему одиноко. До того, как я отправился в эту поездку, я был слишком занят, чтобы

хандрить. Но долгие, унылые дни, когда делать абсолютно нечего, сводят меня с ума. Сейчас я

дальше от людей, чем кто-либо когда-либо был.

Я так надеюсь, что сумею починить «Марсопроходец»!

Запись в журнале: 94-е марсианские сутки

Дом, милый Дом!

Сегодня я делаю записи в нём — в гигантском, вместительном Доме!

Первое, что сделал, когда вошёл внутрь — дико замахал руками и принялся нарезать круги.

Потрясающе! Я провёл в этом треклятом ровере двадцать два дня, и даже пройтись не мог, не

надев скафандра.

На пути к « Аресу-4» мне придётся провести в нём вдвое больше времени, но с этим

разберусь позже.

После нескольких радостных кругов по Дому настало время браться за работу.

Во-первых, я запустил регенератор кислорода и регулятор состава воздуха. С воздухом всё

было в порядке: CO2 в нём ещё оставался, так что растения в моё отсутствие не испытывали в

нём недостатка.

Разумеется, я внимательно проверил ферму — кусты отлично выглядят.

Я добавил в навозную кучу содержимое наработанных в поездке пакетов. Боги, какой

аромат! Впрочем, когда я смешал его с землёй, интенсивность вони снизилась до терпимого

уровня.

Канистру из ровера я опорожнил в регенератор воды.

Меня не было три недели, и всё это время в Доме держалась высокая влажность. Большое

количество воды в воздухе вызывает самые разные неполадки с электричеством, так что

несколько следующих часов я проводил полную диагностику всего оборудования.

Затем я некоторое время предавался лени и праздности. Я хотел было отдыхать до конца

дня, но у меня ещё оставались дела.

Облачившись в скафандр, я отправился к роверу и снял с крыши стопку солнечных батарей.

Следующие несколько часов я провёл, устанавливая их по местам и вновь встраивая в

электростанцию Дома.

Снять с крыши «Марсопроходец» оказалось куда легче, чем водружать его туда. Я отцепил

одну из опор от платформы МВМ и перетащил её к роверу. Один конец я прислонил к корпусу

машины, а второй для устойчивости врыл в землю. Таким образом, у меня получился откос.

Надо было захватить эту опору в поездку за «Марсопроходцем». Век живи — век учись!

Нет решительно никакой возможности пронести посадочный модуль через шлюз. Он

слишком крупный. Возможно, я мог бы его разобрать и внести в Дом частями, но у меня

множество причин этого не делать.

В отсутствие магнитного поля, Марс беззащитен перед жёсткой солнечной радиацией. Если

бы я подвергался её воздействию, я бы так сильно заболел раком, что мой рак заболел бы раком.

Поэтому полотно Дома само по себе блокирует электромагнитные волны. А это значит — если

бы «Марсопроходец» был внутри, Дом блокировал бы передачу.

Кстати, о раке: пора избавиться от РИТЭГа.

Мн е претило вновь оказаться в ровере, но сделать это было необходимо. Если РИТЭГ

треснет, он меня прикончит.

NASA решило, что четыре километра — расстояние безопасное. Я не собираюсь с ним

спорить. Я отправился на то место, где командор Льюис изначально его закопала, и похоронил

его в той же самой яме. Затем я вернулся к Дому.

С «Марсопроходцем» начну разбираться завтра.

А теперь пора насладиться крепким и долгим сном в самой настоящей кровати. И во сне

меня будет греть мысль, что по пробуждении я схожу в настоящий туалет.

Запись в журнале: 95-е марсианские сутки

Сегодня весь день занимался ремонтом!

Работа «Марсопроходца» прервалась из-за того, что в посадочном модуле по неизвестной

причине произошёл сбой. Как только Земля потеряла связь с модулем, не было никакой

возможности узнать, что сталось с «Соджорнером». С ним всё могло быть в полном порядке.

Быть может, ему просто нужна энергия — та, которую он не мог получить из-за того, что

солнечные панели безнадёжно покрылись пылью.