Лукавый взор

«Какое счастье, что они не знают: у Фрази есть еще убежище у какого-то Габриэля! – подумал Араго. – Кто бы он ни был, главное, чтобы он смог защитить ее… – Вспышка ревности заставила его сердце яростно забиться: – Что? Какой-то Габриэль защитит мою Фрази?! Нет. Нет, я не могу этого допустить! Я должен сам спасти ее!»

– Ну, все, Ванька, довольно! – воскликнул Каньский, видимо, заметивший, что Араго не слушает его разглагольствований. – Твое время истекло. Но что за скука, неужели ты так и будешь стоять, как в землю вбитый, и даже не попытаешься сопротивляться?

И Каньский снова издевательски хохотнул, поднимая пистолет, но в это мгновение Араго метнулся вперед так стремительно, что вороной заплясал и попятился. Однако Араго все же успел вцепиться в узду одной рукой, а другой ухитрился ударить своего врага под локоть. Он надеялся выбить из его руки пистолет, однако Каньский удержал свое оружие и начал было поворачивать коня.

Араго снова с силой дернул за узду – вороной взметнулся на дыбы. Араго повис на его шее, еще раз попытавшись обезоружить Каньского, но прекрасно понимая, что в любую минуту могут раздаться выстрелы Богуша и Людвига, которые, видимо, оторопели от неожиданности; вдобавок они не решались ослушаться Каньского, яростно крикнувшего по-польски:

– Сам го забие![182]

Стиснув бока коня шенкелями, Каньский развернул его, свободной рукой вцепился в волосы Араго, подтянул его к себе, вскинул пистолет и приставил ко лбу врага, чтобы пуля разнесла его голову вдребезги.

«Фрази! – успел подумать Араго. – Прости меня…»

Раздался выстрел.

Приключения на улице Мартир Париж, 1832 год

Примерно за два часа до того момента, когда Каньский поднял пистолет, чтобы застрелить своего старого друга и вечного врага, тихонько заскрипела дверца большого платяного шкафа, стоявшего в той самой комнате, которую Арго запер столь примечательным образом. Потом эта дверца приоткрылась, из шкафа высунулся Базиль. Окинул мгновенным взглядом комнату, потом, бесшумно выскочив, в два прыжка достиг алькова, заглянул за простыню и ухмыльнулся.

– Там нико… – начал было он, однако Фрази, выглянувшая из того же самого шкафа, приложила палец к губам и кивнула на дверь гардеробной.

Базиль демонстративно поднялся на цыпочки и, как можно выше поднимая ноги, начал красться в ту сторону. При этом он скроил самую азартную «охотничью» гримасу, на какую только был способен. Он выглядел так смешно, что Фрази зажала рот рукой, с трудом сдерживая хохот. Когда Базиль медленно приоткрыл дверь гардеробной и, вытянув шею так, что она стала казаться длиннее чуть ли не вдвое, осторожно начал туда заглядывать, Фрази не выдержала и рассмеялась. Было ясно, что в гардеробной тоже никого нет.

– Следовало ожидать, что наш красавчик не останется сидеть здесь и лить слезы о том, что одна лукавая гашёз[183] ускользнула, когда он уже готов был… ну, ты понимаешь, – сказал Базиль, оставив наконец свои ужимки.

– Перестань болтать, – сурово бросила Фрази.

Выбралась из шкафа, поправила висевшую там одежду и подошла к комоду. Открыла Библию и облегченно вздохнула: пистолет работы Николя Ноэля Буте был на месте. Как хорошо, что Араго оказался таким нелюбопытным и не заглянул в книгу. Наверняка забрал бы пистолет, который Фрази вчера так необдуманно оставила на самом виду. Ну да, она была слишком взволнованна и разозлена, правильно говорит приметливый Базиль…

– Ты лучше посмотри сюда! – воскликнул в эту минуту ее друг, стоявший у двери и разглядывавший веревочную петлю, которая придерживала щеколду. – Вот как он отсюда выбрался, оставив запертую дверь! Конечно, старо, как дом Николя Фламеля[184], но вообще не так уж и глупо. Просто удивлен, что с таким умищем наш красавчик не догадался сунуться в шкаф и найти выход через соседнюю комнату.

– Ты забыл, что ту дверь без ключа не открыть ни снаружи, ни изнутри, – уточнила Фрази. – Я была уверена: Араго сбежит, но что позаботится закрыть дверь изнутри, даже и предположить не могла. Наверное, рычал от злости, так хотел мне досадить!

– Перестань нагонять тучи, сестренка, – фыркнул Базиль. – Ах как твои глазки блестят, когда ты вспоминаешь о нем! Но почему вчера вечером ты говорила с ним, будто с врагом? Я уж решил, что твоя вечная любовь исчезла, как вино из открытой бутылки…

– Моя любовь исчезнет, когда исчезну я, – невесело проговорила Фрази. – Да вот только нужна ли ему эта любовь?

– Ты шутишь? – вытаращился на нее Базиль. – Да ведь слепому было видно, что ему в сердце стрелок[185] угодил. Он просто с ума сходил, так ему хотелось тебя заграбастать, я ж говорю! И это при том, что ты была одета в самые невзрачные отрепья, которые даже мне было бы противно напялить. А уж поглядел бы он на тебя сегодня… в этом платьице… это, ну… в сереньком таком, да на кудряшки поглядел бы твои!

– Я ему не нужна, и кудряшки мои его тоже не интересуют, – бросила Фрази, сердито откидывая назад свои прекрасные вьющиеся волосы. – И вообще, не лезь не в свое дело.