Лицо под чёрным капюшоном

«Только бы она была жива! – шептала я горячо. – Господи, только бы она была жива…»

Пассажир с соседнего ряда подозрительно покосился на меня, и я замолчала.

Но на мысли он повлиять никак не мог, и они снова заворочались в голове.

Развалинами древних стен поднялись обрывки далёких-далёких воспоминаний. Я почти не помнила Инессу… Почти… Какой-то крик, глухой звон в ушах, высокий резкий звук… Страх…

С тех пор он не покидал меня никогда, он сжился со мной, был спаян с моими кишками и сердцем – невыразимый навязчивый страх, наплывающий из ниоткуда и накрывающий с головой. Он шёл оттуда, из самого детства, из какого-то глубинного события, наложившего отпечаток на мою психику на долгие годы…

Добрая тётя Маруся всегда щадила моё скверное здоровье. И скрывать что-то от меня она могла только ради меня самой…

– Великорусск! На выход! – объявил водитель. Шесть часов пути пролетели как одна минута.

Улицу Долевую я разыскала не без труда, и оказалось, что находится она в тихом и пустынном районе. Там не было ни магазинов, ни палаток, ни машин, ни людей. Сначала я долго петляла по густым лесопосадкам, а когда они кончились, вышла к высокой витой ограде, окружавшей просторный парк с аккуратно подстриженными кустами и ярко-зелёной английской лужайкой и большой особняк в старинном стиле, теряющийся в его глубине.

Кованые ворота были закрыты. Возле них стояла новенькая красная иномарка.

У меня захватило дух – так вот в каком шикарном месте живёт Инесса!.. И немного сжалось сердце оттого, что она никогда не приглашала меня к себе в гости.

«Может, когда-нибудь и Валю привезёшь? Понимаю, что пока рано. Но по-прежнему верю – скоро всё устроится…»

«Неужели за девятнадцать лет так ничего и не устроилось?..» – подумала я с горечью.

Подойдя ближе, я заметила на столбе ворот кнопку звонка и уже протянула к ней руку, как вдруг из двери особняка выбежала молодая изящная девушка в лёгком красном платье с плетёным поясом, подчёркивающим её осиную талию, и быстрым шагом направилась по тропинке к калитке.

Я отдёрнула руку от звонка и спряталась за широкий ствол ясеня, росшего прямо у ворот.

Девушка приблизилась, распахнула калитку и выскочила наружу. Лицо её пылало от возмущения. В ушах чернели маленькие беспроводные наушники. Девушка гневно докладывала кому-то:

– Ужас! Тётя Дуся, видите ли, не хочет со мной разговаривать… Только денег подавай… Мрази… Окунь разрешает… Такие бабки имеют, и ещё разрешения надо спрашивать! Пристроились тут… Ну, я им покажу!

С этими словами девушка швырнула в воздух какую-то бумажку, села в машину, и через мгновение седая пыль взвилась из-под колёс красной иномарки.

Когда недовольная гостья укатила, я осторожно подняла бумажку.

«Разрешаю. Окунь», – размахнулись по ней крупные кособокие слова. Ниже стояла подпись такой силы, что в двух местах бумажка была прорвана.

– Хм… Похоже, не всё спокойно в Датском королевстве… – озадаченно произнесла я вслух и, не заметив поблизости урны, спрятала бумажку в карман.

Услышанное разбудило уснувшую было тревогу. Странная посетительница, её упомянутая тётя Дуся и бурное недовольство загадочным Окунем, который, кстати, не отказывает, а разрешает, ввергли меня в новый водоворот непонятных явлений.

Калитка со слишком медленным доводчиком всё ещё не закрылась. Решив пока не оповещать обитателей особняка о своём прибытии, я цепко ухватила её за ручку, приоткрыла пошире и юркнула внутрь.

Пройдя через великолепный парк с фонтаном и стоянкой, где были припаркованы несколько дорогих легковых машин и сверкающий новёхонький микроавтобус «Рене Трафик», я очутилась перед дверями двухэтажного без преувеличения сказать дворца, вылепленного из камня, с широкими колоннами и двумя белоснежными скульптурами львов у входа.

Н-да… Небедное семейство здесь обитает, – убедилась я.

Открывая тяжёлую дверь на скрипучих пружинах, я ожидала увидеть просторный холл, выстланный паркетом, увешанные картинами стены, седовласого Окуня, греющего ноги в кресле-качалке у камина, широкую деревянную лестницу с вазонами на пролётах и прислугу в чистенькой отглаженной униформе, которая сначала доложит обо мне, а потом препроводит к госпоже Инессе – никак не меньше.

Однако вместо всего этого взору моему предстало нечто совершенно иное.

Глава двадцать пятая

Сразу же за дверью возник тесный глухой чуланчик. Вывернув из него в единственном светлом направлении, я тут же оказалась перед столом, за которым восседала представительная женщина в медицинском халате.

– Вы куда? – строго спросила она низким грудным голосом, и в ушах качнулись тяжёлые золотые «калачи».

Окидывая взглядом уходящий вдаль светлый коридор с рядами белых дверей, я начала понимать, куда попала, и душу обдало горячей болью.

– К Инессе Шангиной…

– К Шангиной? А вы ей кто?

– Дочь.

– Дочь?! – Медсестра выкатила на меня голубые шары глаз. – Какая ещё дочь? Впервые вижу…

– Такая ещё дочь! – заявила я неожиданно громко и уверенно.