Лицо под чёрным капюшоном

Тем временем Тамара Семёновна, раскачиваясь, как буёк при шторме, выволокла из ординаторской мой чемодан и бухнула посреди коридора. Потом, что-то невозмутимо напевая себе под нос, вынесла из палаты сетку с апельсинами и протянула мне.

– Всего доброго! – пожелала она довольно прохладно.

По-видимому, мысль об отравлении прочно засела в моей голове. Я резко отстранила руку медсестры и под взором её удивлённых глаз быстро покатила чемодан к выходу.

На вокзале выяснилось, что последняя электричка в сторону Мирославинки ушла буквально пятнадцать минут назад, а следующая пойдёт только в семь утра.

Всё складывалось так, что не оставалось ничего иного, как отправиться на дачу неведомого Романа Ростиславовича. Конечно, ехать с ночёвкой к незнакомому мужчине было страшновато и не очень удобно, однако к вечеру на улице похолодало, на небо начали наползать хмурые тучи, и поднялся сильный ветер. На скамейках в зале ожидания разлеглись бомжи, и их соседство тоже не прибавляло оптимизма. Всё-таки одноклассник Никиты Владимировича – профессор, должен быть благородным человеком! Тем более, он уже ждёт меня и обещал дать приют на своей даче, где всё цветёт и благоухает…

Всего на одну ночь.

Решившись, я купила билет до Наливного, и новёхонький сверкающий дизель-поезд с надписью «Коленов – Комсомольский» медленно тронулся в путь.

Глава восемнадцатая

Роман Ростиславович оказался очень милым и гостеприимным мужчиной, чем-то напоминающим Эйнштейна. Увидев меня, входящую в калитку, он изобразил на лице неописуемый восторг.

Напрасно я боялась его потревожить и вызвать раздражение и недовольство! Даже чемодан с вещами оставила в камере хранения, взяв в путешествие только коричневую сумку.

А вышло совсем наоборот – он мне очень обрадовался.

– Как хорошо, что вы приехали, я ведь здесь совершенно один! – воскликнул он, расплывшись в добродушной улыбке.

Профессор был слегка картав и отчаянно близорук – широкую переносицу венчали очки с довольно толстыми линзами. Приблизившись почти вплотную, он всмотрелся в меня чересчур пристально, но я списала это не на невежливость, а на слишком плохое зрение.

– А Никита разве не с вами? – уточнил Эйнштейн и смешно нахохлился.

– Он не смог, я на дизеле приехала… – пояснила я, замявшись.

Профессор, почему-то не удивившись, кивнул и проводил меня в небольшой домик, издалека похожий на игрушечный, но внутри вполне настоящий, и предложил к моим услугам все удобства.

Он забавно суетился на кухне в фартуке, сновал из угла в угол, резал лук, натирал сыр, чистил рыбу, проверял картошку в кипящей кастрюле… Всё горело у него в руках, и я сама не заметила, как начала улыбаться.

Мне не захотелось врать этому милому человеку, и я представилась ему Валей.

Разумеется, паспорт он не спросил.

Переодевшись в найденный в шкафу белый медицинский халат, который был мне длинён и широк, я закатала рукава до локтя и предложила повару помощь, но тот решительно её отверг:

– Что вы, Валечка, вы же моя гостья! Побродите по саду, а я справлюсь сам.

И, стукнув друг о друга два яйца, профессор выпустил их на шипящую сковородку.

Пока хозяин готовил свои удивительные яства, я сидела, окружённая кустами крыжовника и колючей ежевики, и раздумывала над сложившейся ситуацией.

Внезапно послышался глухой стук в калитку.

От неожиданности я дёрнулась, и мысли рассыпались. Стук повторился снова – три равномерных удара в старые расшатанные доски.

– Возьмите письмо! – вдруг вскрикнул по ту сторону забора звонкий голос, и тут же раздались быстрые удаляющиеся шаги.

Я осторожно подкралась к двери и, приоткрыв её, увидела всунутый в ручку калитки бумажный свиток. За забором никого не было, только ветер гнал по дорожке листья и мусор.

Похоже, письмо принесли только что. Двадцать минут назад его здесь не было. Чей-то крик, мальчика или юной девушки, взлетел в небо и погас.

Таинственное послание для одинокого профессора…

Смутная тень тревоги пролетела над тихой дачей. Но в следующий момент, когда глаз ухватил два крупных слова, протянутых вдоль свитка, грядка с редиской едва не разверзлась под моими ногами:

«Валентине Шангиной».

М Н Е ???

Лихорадочно развернув бумажку, я начала читать и почувствовала, как глаза выходят из орбит.

«Валя! Наконец-то я тебя нашёл! Скоро мы увидимся и поговорим. Это очень важно. Только не пропадай больше и обязательно дождись меня! Я приду завтра в десять утра. Д.В. Петрищев».

Что это значит, чёрт побери?! Какой ещё Петрищев?! И откуда он знает, что я здесь?!

– Эй! – закричала я в холодную мрачную пустоту, но только росший поблизости колючий куст шелохнулся от моего крика.

Как ужаленная, я отскочила от забора и попала в крепкие руки доктора.

– Не стойте на ветру, холодно, – предостерёг он, и что-то необъяснимо жуткое померещилось в его интонации.

– Я… Я осматривала дом и участок… – пролепетала я, пряча за спину свёрнутый рулоном листок.