Лицо под чёрным капюшоном

Я не знала, что ответить. Услышанное было неожиданным, всё опять менялось, вставало с головы на ноги. Муж, которого я считала убийцей, стремительно становился снова родным и близким человеком…

– Валюша! – горячо затараторил Макс. – Я тебя прощаю, я сам не безгрешен! Ты только верь мне, милая! Я говорю тебе правду!

Любящим, тёплым, искренним…

– Верю… – пробормотала я.

Наступила неопределённая пауза. Наконец, Макс попытался осторожно выведать:

– Ты где?

– Я… – пролепетала я неуверенно и вдруг выпалила: – Я в четвёртой больнице, в Коленове!

– Жди, я скоро приеду за тобой! – воскликнул он.

– Не надо, Макс, дай мне прийти в себя. Позвони попозже, – попросила я и повесила трубку.

Разговор с Максом всколыхнул в душе смутную тревогу, посеял странные сомнения… Мне снова захотелось ему поверить. Тот грубый образ из курилки начал рассеиваться, как дым, и я опять слышала своего родного Макса – взволнованного, заботливого, чуткого…

Как и нас с Леной, Макса тоже было два – один хотел жениться на Лене ради денег, а другой на мне по любви. И голос моего Макса был ласков, и слова его увлекали в сладостный плен…

Где истина, а где фальшь? Как разобрать?

Действительно ли он играл свою роль не передо мной, а перед Дэном? Старательно делая вид, что их первоначальный план всё ещё в силе, тогда как в глубине души он уже отказался от него, полюбив меня по-настоящему? Но почему он говорил обо мне так грубо, так пренебрежительно? Излишне маскировался, чтобы Дэн не заподозрил даже тени искреннего чувства?..

Голливуд по тебе плачет…

Мысли перемешались. Пальцы, держащие трубку, побелели от напряжения. Внезапно захотелось бросить всё, кинуться на вокзал, купить билет и рвануть обратно в Нижневерск, навстречу своему едва не упущенному настоящему счастью…

Дверь палаты открылась, и на пороге появился завотделением.

– Леночка, – тепло улыбнулся он. – Сегодня ты можешь переночевать не в душной палате, а на даче моего друга, профессора Романа Ростиславовича Бельских. Там такая красота – свежий воздух, дом со всеми удобствами! Сейчас я сам отвезу тебя на машине, это всего в пятнадцати-двадцати минутах езды…

В разгар трогательной речи за его спиной возникла Тамара Семёновна и что-то пискнула.

Заведующий недовольно обернулся, велел мне подождать и шмыгнул обратно в коридор.

– Брат не стал доплачивать, – услышала я драматический шёпот. – Только что Женя позвонила.

– Как – не стал?.. Я чё-то не понял! Он так просил, чтобы мы её берегли как зеницу ока, обязательно привели в сознание… И вдруг – не стал доплачивать?! Может, она пожаловалась ему на что-то? Вы его в палату не пускали? – взъярился заведующий.

– Нет, что вы, Никита Владимирович, нет! – принялась клясться и божиться Тамара Семёновна. – Он в коридоре постоял, спросил о состоянии её здоровья, я сказала, что она пришла в себя. Он обрадовался…

– И после этого не заплатил?

– Наверно, решил, что она уже выздоровела… – залепетала медсестра.

– Чёрт знает что… Вот и верь после этого людям! – протянул Никита Владимирович. – Зря я только Ромку напряг. Теперь коньяк ему ставить. Может, отбой дать? Что ж Женя раньше-то не сказала?

Врач не скрывал разочарования и раздражения.

– Да она ждала, что брат до шести вернётся с деньгами, но касса уже закрылась, а он так и не пришёл… – забормотала Тамара Семёновна.

– Ясно… Поувольнять бы вас всех на хрен, работнички!

– Может, он вообще и не брат ей…

– А мне без разницы, хоть брат, хоть сват, лишь бы платил! – зло бросил Никита Владимирович.

Я стояла за дверью, чутко внимая переговорам и узнавая всё новые подробности о «брате». Поняв, что диалог близится к завершению, я быстроногой ланью метнулась от двери к окну.

Едва я успела устремить взор на улицу и принять задумчивую позу, как завотделением вновь возник на пороге, держа в руке листок бумаги.

– Значит, так, Лена, – объявил он строгим, официальным тоном, и я медленно повернула к нему голову. – Мы тебя выписываем. Это адрес дачи профессора. Я с ним уже созвонился. Он разрешил тебе сегодня переночевать там. Это немного не доезжая до полустанка Комсомольский. Станция называется Наливное. К сожалению, отвезти тебя не получится, появились неотложные дела. От вокзала ходит дизель, «Коленов – Комсомольский».

При этих словах он распахнул дверь палаты и красноречивым выпроваживающим жестом указал вон.

– Ясно, – кивнула я, вытягивая из его толстых пальцев листок и выходя в коридор. И вдруг вспомнила про назначенное обследование. – А завтра мне приходить?

– Завтра? Зачем? – нахмурился врач в недоумении.

– Но ведь вы говорили… МРТ…

– МРТ ты можешь пройти в поликлинике по месту жительства. Так даже удобнее! – лицемерно улыбнулся Никита Владимирович. – А таблетки я сейчас выпишу.

Он выхватил листок и, черкнув на нём название лекарства, протянул обратно.

– Вот, там в инструкции всё сказано.