Читаем Лицей 2021. Пятый выпуск полностью

Метро выплюнуло меня на станции «Октябрьское Поле», светило по-осеннему тёплое солнце. Охранники на КПП больницы узнали меня и пропустили, несмотря на просроченный пропуск. Кафе «Ковидушка» больше не работало, рядом с третьим корпусом привычно стояла машина Росгвардии, а бойцы курили в стороне. В шлюзе я взяла привычную экипировку, в раздевалке, кроме меня, не было никого — ни волонтёров, ни врачей. Было так же страшно, как в первый день в больнице, но там со мной хотя бы была Таня. Только весной я шла в неизвестность, а сейчас точно знала, что меня ждёт.

«Меня тут ещё никто не видел, можно отдать тайвек обратно и убежать, написав в чат, что я внезапно плохо себя чувствую и на смену не выйду…» — закрались малодушные мысли. Нельзя. Разве люди, которые лежат на каждом этаже этого семиэтажного корпуса, не боятся? Разве им не плохо? Разве им не нужна помощь? Оттренированным с апреля движением застегнула до самого верха молнию защитного костюма, проверила прилегаемость респиратора, надела защитные очки и… вперёд! Вот лифт из подвала, он привезёт меня в любимую хирургию на пятый этаж. Загадываю, что если лифт придёт быстро, то всё будет хорошо. Лифт открывает двери сразу — он стоял на подвальном этаже.

В отделении меня ждёт небольшое разочарование — наш любимый ординатор Женя больше не работает тут. Весной он вводил нас, волонтёров, в курс дела, обучал работать в «Орбите», а сейчас ушёл, видимо, чтобы получить больше хирургической практики. Пустует один врачебный стол — нет Алены Вячеславовны, она тоже перевелась в «чистую» больницу. Сажусь за стол Жени и захожу в компьютерную систему больницы — в отделении состоят 48 пациентов на 54 койки. Это количество, сравнимое с заполняемостью в самые горячие дни — конец апреля и начало мая. В принципе, это можно объяснить тем, что в столице стало меньше ковидных стационаров, значит, всех везут к нам, в ГКБ-15 и в Коммунарку. Вижу, что за последние сутки поступило много новеньких. Вот и дело нашлось — надо их проанкетировать.

В первой палате лежит учительница музыки — она преподавала в музыкальной школе и занималась репетиторством дома. Дальше по коридору оказалась преподавательница младших классов в частной школе. Ещё в одной — мама школьника, на прошлой неделе ходила на родительское собрание. К концу дня складывается впечатление, что не меньше трети заболевших связаны со школами и детскими садами. Эта тенденция продолжится и дальше, где-то до середины октября, когда школы вновь отправят на дистанционку. С «образовательными» по численности поспорить могут разве что отпускники — их шоколадный загар особенно ярко выглядит на фоне синюшных от одышки губ.

<p>На каждого «гаврика» найдется свой «тимуровец»</p>

Весной каждого волонтёра прикрепляли к одному отделению, в котором он помогал. В хирургии нас было пять — я, Таня, Стася, Ира и Ксю, мы выходили в утреннюю и вечернюю смену по одному или попарно. Сейчас система изменилась. Прикреплённые волонтёры остались всего в нескольких отделениях, большинство вошло в общебольничную группу помощи пост-ОРИТовским пациентам. Так как большинство наших подопечных — люди в возрасте, они называли нас привычным им словом — тимуровцы. Название прижилось, от него появились производные.

— Кто вчера тимурил в нефре?[11]

— Я после тимурства забегу в отделение помочь с анкетами.

— На сегодня я уже оттимурилась, домой еду.

— Урологи просят у них потимурить завтра.

В обязанности рядового тимуровца входит:

• накормить-напоить пациентов (конечно, в отделении есть персонал, отвечающий за это, но пока один человек кормит пациента, еда у другого остывает; да и пить лежачий больной может захотеть в любой момент, когда персонала вдруг не окажется рядом или он будет занят чем-то другим);

• помыть или помочь помыться (опять же персонал есть, но наша помощь тоже востребована);

• побрить пациента или подстричь ему волосы; распутать колтуны после реанимации или долгой лихорадки; подрезать ногти на руках и ногах; помазать кремом сухую кожу; поменять памперс;

• положить/посадить удобнее, сделать лёгкий массаж, упражнения на активацию;

• связаться с близкими, передать привет, посмотреть видео из дома;

• просто поговорить.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Места
Места

Том «Места» продолжает серию публикаций из обширного наследия Д. А. Пригова, начатую томами «Монады», «Москва» и «Монстры». Сюда вошли произведения, в которых на первый план выходит диалектика «своего» и «чужого», локального и универсального, касающаяся различных культурных языков, пространств и форм. Ряд текстов относится к определенным культурным локусам, сложившимся в творчестве Пригова: московское Беляево, Лондон, «Запад», «Восток», пространство сновидений… Большой раздел составляют поэтические и прозаические концептуализации России и русского. В раздел «Территория языка» вошли образцы приговских экспериментов с поэтической формой. «Пушкинские места» представляют работу Пригова с пушкинским мифом, включая, в том числе, фрагменты из его «ремейка» «Евгения Онегина». В книге также наиболее полно представлена драматургия автора (раздел «Пространство сцены»), а завершает ее путевой роман «Только моя Япония». Некоторые тексты воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Современная поэзия