Life Goes On

— Она останется в моей квартире, пока не найдет комнату. В любом случае, она уложит Хуза и Буза спать и встретит нас у Рэддишера через полчаса.

Имена прозвенели в два колокольчика. — Хуз и Буз?

— Чертовы бунтовщики, но она знает, как их сдерживать. Она настоящая маленькая мадам, Этти, если она того хочет. Куда нам идти?

— Ты голодна?

Она кивнула.

— И ты проголодался?

— Я умираю с голоду.

Мы пошли к Рэддишеру. Я не знал, что сказать, все еще потрясенный откровениями таксиста, да и в любом случае мы не могли быть соасем рядом из-за толпы.

На другой стороне Чаринг-Кросс-роуд я взял ее за руку.

— Кажется, я уже слышал о Хузе и Бузе раньше.

— Они есть в Библии, — сказала она.

— Я имею в виду  живых, дышащих людей.

Я заказал  Рэддишера столик Блэскина, и мы сели наверху у окна.

— Мне кажется, ты говорил, что это место принадлежит тебе.

— В каком-то смысле, — сказал я. — Я прихожу сюда так часто, что мне кажется, что это так.

— Я знала только одного  лжеца, подобного тебе.

— Как его звали?

— Я забыла.

Официантка взяла у Филлис ее потрепанное пальто с воротником из крысиного меха, и я задумался, что мне с ней делать, после того, ка видел таких великолепно одетых женщин на вечеринке у Блэскина. Если бы жаргонная ссора моей матери в ноттингемском стиле не оттолкнула меня, я, возможно, пошел бы домой с Полли Моггерхэнгер.

Но через некоторое время, сидя напротив Филлис за нашим маленьким продолговатым столиком, глядя на ее живые темные глаза, цинично улыбающийся рот, высокие раскрасневшиеся скулы, небольшой приплюснутый носик и ее привлекательный бюст, обтянутый белой атласной блузкой от Литтлвуда и брошью, скрепляющую ее, я передумал.

— Ты обворожительна. Я рад, что ты пришла одна. Ты знаешь, что я чувствую к тебе? С тех пор, как я впервые увидел тебя, я находился в лихорадочном сексуальном возбуждении, ожидая возможности снова увидеть тебя. Удивительно, что я не наложил на себя руки.

— Я тоже с нетерпением этого ждала.

Мы потянулис друг к другу за руки над столом, но официантка остановила нас и спросила, хотим ли мы сделать заказ.

— Сначала я выпью вино, белое бордо. Затем «Ньюкасл Поуп»  или «Шонёф дю Пап»,а потом бутылка «Джолли Ред».

– О чем ты?

Ее раздражение по поводу моей словесной чепухи, казалось, вышло из-под контроля. Этти пришла как раз вовремя, раскрасневшаяся и светловолосая, ее маленькое личико было слегка обеспокоено, вдруг она что-то пропустила.

Филлис заказала копченого лосося и стейк турнедо, как если бы я был сделан из денег, и Этти последовала ее примеру. Обе желали избавиться от деморализации мясного заведения, в котором они работали. Я не возражал, потому что Филлис стоила того, чтобы потратить на нее все, что у меня было, из тех женщин, чья полупривлекательная внешность и буйный расточительный дух заставили бы любого мужчину почувствовать себя чудаком. Когда мы чокнулись и приступили к трапезе, она спросила:

— Ну, а чем ты зарабатываешь на жизнь?

— Я агент по недвижимости в Ноттингеме. Я здесь на неделю, в гостях у друзей.

Этти нарезала копченого лосося квадратиками, а Филлис свернула его, как ковер, и засунула внутрь одним махом.

— И чем занимаются агенты по недвижимости?

— Хороший вопрос. Я — смотритель кошек.

— Кошачий смотритель?

— Это жизненно важная часть нашей организации. — Моя серьезность убедила ее. — Часто, когда мы показываем людям квартиру или дом, они жалуются, что комната недостаточно велика, чтобы в ней можно было разместить кошку, поэтому мы решили оставить несколько кошек, чтобы доказать, что комната была — или на самом деле не была — достаточно большой чтобы завести кошку. На самом деле кошек у нас четыре. После этого большинство других агентов по недвижимости скопировали нас и тоже держат кошек.

— Я не знала.

— Разве вы не замечали, когда заходите в контору агента по недвижимости, как отчетливо пахнет кошками? Это не неприятно, потому что они очень хорошо размещены. Моя работа — кормить их, чистить их ящики и поддерживать журнал в актуальном состоянии.

Филлис доела черный хлеб с маслом. — Журнал?

Я налил еще вина.

— Кошачий журнал, в котором записываются дата, время, место и результаты каждого случая, когда кошку выносили в комнату, чтобы посмотреть, насколько она велика.

Этти сжала руки вместе. — Разве это не жестоко?

— Ну нет, при определенном порядке, это не так. И они к этому привыкли. Это их жизнь. Они любят прогулки и с нетерпением их ждут. Это раз в два-три дня. В любом случае не все клиенты спорят о размерах помещения. Но если кто-то выражает сомнение или предвидится спор, мы кладем дежурного кота в коробку и берем его с собой. Они очень умны. Если комната недостаточно велика, чтобы разместить в ней кошку, они прекрасно умеют обходить мебель и  стены и избегать пламени камина. Они издают мяуканье, как радар, чтобы указать, что комната слишком мала, а затем их возвращают в коробку. Однако однажды, когда я шел через рыбный рынок, из коробки выскочил старый кот Усик.  Что касается того, как я в конце концов вернул его, это история для другого дня. Возможно, я и расскажу это, когда принесут стейк.