Леонард Коэн. Жизнь

В последний визит Леонарда в Торонто перед выходом книги они с Ли обсуждали её название. «У Леонарда было только одно сомнение: не опасно ли брать заглавие, которое может быть воспринято как претенциозное или слишком религиозное, — не заставит ли оно читателя с первого взгляда относиться к книге с недоверием. Но в конечном счёте Леонард выбирал уже между The Book of Mercy и просто Book of Mercy, и мы решили взять вариант без артикля, чтобы не получилось, как будто это единственная и исчерпывающая книга о милосердии или книга в Библии. Мы выбрали более скромное название. Может быть, он не хочет, чтобы его высказывание звучало более категорично, чем он задумывал». (Не исключено, что именно поэтому Леонард часто обходился без определённого артикля в названиях своих альбомов и песен.) Закончив работу над Book of Mercy, Леонард вместе с Ли пошёл на студию в Торонто, где снимали «Скалу Фрэгглов» — детский телесериал Джима Хенсона. Леонард хотел познакомиться с человеком, придумавшим Маппетов. Ли вспоминает: «Он очень кайфовал, глядя на съёмки шоу».

«Книга милосердия», десятая книга Леонарда, была опубликована в апреле 1984 года. На её обложке красовался придуманный Леонардом символ, который он называл «гербом Ордена объединённого сердца». Этот символ представлял собой гексаграмму, Звезду Давида из двух переплетённых сердец; как описывал его сам Леонард, это «версия знака инь и ян — или любого другого знака, включающего в себя противоположности, в котором есть попытка смягчить разногласия». Книга была посвящена его «учителю». То, что Леонард узнал от Роси, дало ему и более глубокое понимание Талмуда, Торы, Каббалы и иудейского молитвенника. Он говорил, что вернулся к изучению иудаизма, когда «сильно повредил колени» [24] и понял, что не может подолгу сидеть в дзадзэн — сидячей медитации. «Я решил сделать то, чего никогда раньше не делал, а именно — со всей строгостью соблюдать [иудейский] календарь: каждый день накладывать тфилин¹¹²⁴ и изучать Талмуд. Book of Mercy родилась из этого опыта» [25]. Хотя в «Книге милосердия» содержатся и христианские, и буддистские, и попросту светские элементы, Леонард говорил, что в этой книге он поставил себе цель «утвердить традиции, которые… унаследовал» и «выразить. благодарность за то, что знаком с этой традицией» [26].

Книга состоит из пятидесяти коротких пронумерованных прозаических текстов

- по одному тексту на каждый год жизни Леонарда. В них он говорит, умоляет, исповедуется и молится — себе, другу, учителю, женщине, но в первую очередь Богу — о спасении и милосердии. Эти тексты написаны с ритмом, интонацией и скрытой музыкой псалмов, «полной метафор речью, которую я слышал в синагоге, в которой всё имеет значение». Леонард говорил: «Я всегда ощущаю, что в нашей традиции мир создан словами, речью, и я всегда видел мощный свет в метафорической речи, и именно этого я стремился достичь» [27]. Он также говорил, что когда человек обнаруживает себя «неспособным функционировать», единственный выход — «обратиться к абсолютному источнику всех вещей. Единственное, что ты можешь делать, — молиться» [28].

В рецензии, опубликованной в канадской газете Globe and Mail, «Книга милосердия» была описана как «риторически убедительная победа человеческого духа над самим собой». Ассоциация писателей Канады присудила ей премию как лучшей поэтической книге. Раввин Мордехай Финли (с которым Леонард позже познакомится) вспоминает, как однажды после службы сказал Леонарду: «У вас так много стихотворений, напоминающих по ощущению еврейское богослужение. Вы сознательно писали их под влиянием богослужения?»

- Он ответил: «Мне всегда казалось, что именно это я и пишу — тексты для богослужения», — продолжает Финли, — имея в виду что-то идущее от сердца, так что когда ты произносишь этот текст, ты постигаешь что-то более глубокое. Его поэзия звучит как молитва, ритмично; она как будто обходит мозг стороной и входит прямо в нас. У нас в иудаизме есть традиция, когда великие еврейские поэты писали стихи, и потом эти стихи включают в молитвенник — а ведь они не пытались писать молитвы, — и я думаю, что Леонард на самом деле — величайший ныне живущий автор литургических текстов. Я читаю его стихотворения вслух на Рош ха-Шана и Йом-Киппур — тексты из «Книги милосердия». Я думаю, «Книга милосердия» должна быть в нашем молитвеннике.

17

Аллилуйя оргазма

Псалмы принято петь. Вернувшись в Лос-Анджелес, Леонард немедленно позвонил Генри Льюи. Они собрались записать альбом, на котором Леонард читал бы свою «Книгу милосердия» в сопровождении струнного квартета. Этот альбом так и не материализовался. Вместо этого Леонард снова прилетел в Нью-Йорк и позвонил Джону Лиссауэру, чтобы записать другой альбом, не на материале «Книги милосердия», но в котором она отразится, как в зеркале.