Ларе-и-т`аэ

Высочеству, впрочем, было в высшей степени безразлично, как его именуют. Эттрейг беспрекословно посторонился, давая место юному магу рядом с собой. Алани коснулся пальцем вороненого клинка, и тот послушно вспыхнул темно-синим огнем.

— Вот теперь режь, — сказал Алани. — А обрезки этой пакости дай мне, я сожгу. Иначе нам от нее вовек не избавиться.

Из промерзших заснеженных веток развести костер непросто — но Алани и не стал этого делать. Обрезки пут горели в его ладонях куда лучше, чем в огне обычном. Какая уж там математика, пусть даже и прикладная! Молодец мальчик, подумалось мимолетно Илмеррану — а за этой вполне привычной мыслью непрошенно явилась другая: и почему я зову его — их всех — мальчиками? Почему не могу, ну никак не могу привыкнуть, что они уже давно взрослые? И Алани — вон какой мастер вырос... и Лерметт — уже почетный доктор Арамейля, а все у меня в мальчиках ходит... и Арьен — чтобы посреди такого кошмара да не растеряться... выросли мои ученики... давно уже выросли — а я и не заметил за невременьем...

Лерметт глаз не мог отвести от алого шелка, наполовину скрывшего лицо Арьена — потому и не заметил, как Аркье, Лэккеан и Ниест приблизились в к нему вплотную, ведя коней в поводу.

— Там... Джеланн, — хмуро сообщил Ниест, не подымая головы. — Мертвая.

— Тоже? — ужаснулась Шеррин.

Лерметт только усмехнулся краешком губ. Он-то полагал, что более солнечной наивности, чем та, что проистекала из безграничной доброты Лэккеана, и быть на свете не может... и ошибался, да как! Лэккеан, если судить по непривычно жесткой линии скул, как раз преотлично понял, что к чему.

— Не «тоже», — помотал головой Аркье. — Уж не знаю, за что сообщник с ней разделался... но именно сообщник. И никак иначе.

— П... почему? — потрясенно вымолвила Шеррин.

Лоайре только вздохнул молча. Легко ли поверить, что к зверству, которое и в рассудке-то не умещается, приложил руку кто-то из своих... кто-то, кому еще вчера вы все улыбались в ответ... с кем вместе шутили, смеялись, трапезу делили... и ничего не заподозрили, не предвидели, не догадались!

— Здесь кто-то слишком хорошо знал, как убивать эльфов, — мрачно пояснил он. — Мучительно — и наверняка. Один только нож в спину чего стоит!

— Не иначе, эту мразь кто-то спугнул, — отозвалась Илери — в первый раз с той минуты, как велела прикрыть Арьену лицо. — Просто чудо, что один глаз уцелел.

— А он и не уцелел, — бездумно молвил Арьен.

— Но... как?... — вырвалось у Лерметта.

— Лериме. — Да, голос Эннеари сделался ощутимо тверже и крепче. — Когда бы не ты, быть мне слепым на всю жизнь.

— Но меня же здесь не было... — растерянно выговорил Лерметт.

— Зато ты был на перевале, — напомнил Эннеари. — Помнишь — «ноги себе ломать, чтобы из-под камня выбраться»? Я так и сделал. Не сразу в ни-керуи нырнул, а... — эльф судорожно сглотнул. — Он как раз с левого глаза начал... а правый еще цел был... глаза врага — тоже зеркало... во всяком случае, другого у меня не было.

Илери не сказала ни слова. Только пальцы правой, свободной ее руки легли на запястье Лерметта и сжали его крепко-крепко.

— Кто это был? — осведомился Лерметт безжизненным ровным голосом.

Ответить Эннеари не успел. Глазастый Лэккеан углядел на снегу темный комочек, бывший не сгустком крови, а чем-то иным, наклонился и поднял его.

— Кто бы он ни был, а наставляла его Джеланн, — спертым от ненависти голосом произнес Лэккеан. — Вы только посмотрите...

На его ладони лежала такая безобидная с виду вещица — несколько отполированных деревяшек и гроздь «тигровых глаз», свисающая с разорванного кожаного шнурка. Шнурок был темным от крови... так вот чем Арьену руки связали! И... вот как удалось заставить его выйти среди ночи — босого, полуодетого, почти бессознательного... вот что вспоминал и так и не смог вспомнить Лоайре! Вот за чем Арьен бежал быстрее предела возможного — не мог не бежать...

— Это же еще додуматься надо до такого издевательства — связать руки этим! — с отвращением выговорил Ниест. — Ко всему еще и предельное оскорбление.

— Тут Джеланн просчиталась, — заметил педантичный Аркье. — Ни один человек не знает, что такое ларе-и-т'аэ.

— Я знаю, — отрезал Лерметт.

— Значит... на тебя и должны были подумать? — изумился Лоайре. — Чушь какая! Никому бы и в голову не пришло...

— За чужую голову не ручайся, — хмуро отмолвил Эттрейг. — Головы, они разные бывают. Мы бы не подумали, Эвелль тоже, за Аккарфа не скажу — а вот, к примеру, Иргитер...

— А Иргитер так и так крик бы поднял. — Эннеари уже не лежал, откинувшись на руки Лерметта, а полусидел, опираясь на локоть. — Чтобы подозрения отвести. Это ведь был Териан.

— Кто? — нахмурясь, переспросил Сейгден.

— Мерзавец один из его своры, — презрительно напомнил Эннеари. — Тот красавчик, которого я с крысой сравнил. Вот он и решил сквитаться... хотя не только. Не верю, чтобы Иргитер о таком ничего и ведать не ведал. Конечно, Териан не в своем уме, а безумцам закон не писан... да и не все я помню, о чем он тут бормотал... но он хоть и сумасшедший, а все же придворный.

— Разберемся, — кратко посулил Лерметт.