Лагерь «Зеро»

1. ОТПРАВИТЬ СООБЩЕНИЕ НА БАЗУ: ЗДЕСЬ БЕЛАЯ АЛИСА.

2. ОТСЛЕДИТЬ КООРДИНАТЫ ВРАЖЕСКОГО СНАРЯДА.

3. ОТПРАВИТЬ КООРДИНАТЫ НА БАЗУ, В ПЕНТАГОН, В КАПИТОЛИЙ.

4. УКРЫТЬСЯ НА МЕСТЕ И ЖДАТЬ ДАЛЬНЕЙШИХ ИНСТРУКЦИЙ.

– Не сработало бы, – заметила Сэл. – Даже если бы радар что-то засек, баллистическая ракета долетела бы до Штатов за десять минут.

– Тогда зачем строить станции, если это бесполезно? – спросила географ.

– Мужчины будут лгать, если эта ложь позволит им чувствовать себя в безопасности, – ответила Сэл. – Даже если это радиолокационная станция без цели.

– Вот оно, – подала голос картограф и жестом подозвала нас к чертежному столу.

Она развернула карту, которая изображала вид местности сверху.

– Это «Белая Алиса», – картограф указала на красную точку в центре.

Увидев, насколько она мала на фоне просторов севера, мы сразу ощутили, как наша значимость сходит на нет.

– Это территория договора с коренным населением, – продолжила картограф и обвела большой участок, включающий нашу станцию и землю южнее. – А вон там лежит озеро Доминион, – картограф указала на синюю точку. – Два дня пути на снегоходе.

Географ сказала, что Доминион богатеет на добыче нефти, скрытой под ртутьсодержащими песками. После открытия месторождения туда хлынули на автобусах тысячи желающих быстро разбогатеть. Они находили работу администраторами и бригадирами, трубоукладчиками и механиками, водителями, уборщиками и поварами, и за таким внезапным притоком последовало быстрое развитие нового поселения. Выросли переулки-тупики из таунхаусов с плохо утепленными стенами, куда периодически забредали медведи, вдоль единственной магистрали выстроились автокафе, появились начальные школы, хоккейные катки, офисные здания для назначенных чиновников, которые создавали и нарушали законы, церковь для неустанно верующих, боулинг для пожилых и юных, склад спиртного, стриптиз-клуб и бордель для всех остальных.

Географ была уверена, что там найдется работа и для нас.

– Городам на подъеме всегда нужны свежие таланты, – заключила она.

Сэл подалась вперед и в шутку смачно поцеловала ее в губы, чем заставила всех нас рассмеяться.

Мы еще никогда не видели Сэл такой счастливой.

Глава 5. Роза

На двери боулинга висит написанная от руки табличка: «ЗАКРЫТО ПО МОИМ ЛИЧНЫМ, СУКА, ПРИЧИНАМ». На приземистом бежевом здании до сих пор сохранился выцветший тент с изображением волн озера Доминион, набегающих на дорожку для боулинга, и нескольких кеглей, что покачиваются на ветру. Внутри, над стойкой проката обуви, на дощечках висят три оленьи головы с блестящими глазами-шариками. Имена охотников, их убивших, навсегда врезаны в дерево: ТЕРРЕНС, БОЛЬШОЙ РИК, СТАРЫЙ МО.

Роза сбрасывает парку у дверей, как и остальные Цветы. Канун Нового года. Наступает 2050-й, год массового призыва замедлить глобальное потепление на планете. Однако ни одна страна так и не смогла выполнить климатические обязательства, поэтому вторая половина столетия будет посвящена обеспечению защиты. Что еще можно спасти? Кто в итоге спасется?

Наверное, Плавучий город. По крайней мере, так Розе обещал Дэмиен. Даже если температура поднимется еще на градус, у Плавучего города есть зеленые технологии и экономическая поддержка. Так что детям города светит не тупик в конце тоннеля и даже не компромисс, а долгая дорога с мерцающими впереди возможностями.

Только что далеко на юге, в «Петле», отзвучали тосты. И девушки ведут клиентов в комнаты. Словно наяву, Роза видит, как Авалон прохаживается у пруда с карпами кои, облаченная в льняную тунику, слышит, как позвякивают с каждым шагом золотые браслеты. Небо раз за разом озаряют яркие огни фейерверков, жители города поздравляют друг друга, желая еще одного года богатства и процветания, с уверенностью, что так оно и будет.

Розе больно думать об этом. Ее выворачивает от желания быть там. И от облегчения, что наконец удалось сбежать. От осознания, что если в лагере все пойдет не по плану, то возвращаться будет некуда. Она вспоминает о матери, одиноко сидящей на краю металлической койки. Рядом никого из родни. Даже человека, который бы знал ее корейское имя.

Но в лагере все еще 2049-й, и Цветы начинают уставать. Они здесь едва ли две недели, но им постоянно приходится принимать клиентов, движимых животной потребностью ощутить рядом живое тепло. Некоторым просто скучно, им нравится, что Цветы такие «отзывчивые собеседницы», как вчера заявил Розе Мейер. Другие видят «Миллениум» как рубеж, который надо пересечь, а Цветы – как очередной трофей.

Когда их «заведение» закрывается на ночь, Цветы сидят в кухне, обсуждают клиентов и жалуются на еду. Во время таких бесед Роза молчит, предпочитая слушать, а не высказываться. Она остерегалась выдать слишком много о себе и о том, почему оказалась тут на самом деле. Как и с Мейером, когда он упрашивал ее рассказать о жизни на юге.