Куб

Мило поздоровавшись с ма и па, а также торопливо поздравив их с праздничком, гость проходит в мою комнату и достаёт из каких-то самых потаённых тайников своей души крошечный свёрточек из фальги от сигаретной пачки. Чек. Пострёмываясь, как бы не зашли родители, бумажка аккуратнейше разворачивается у меня на столе. Перец я лицезрею всего лишь второй раз в жизни (первый случай был уже описан мною в главе 3). Детские представления о героине, как о пылеобразном порошке чисто белого цвета на поверку оказываются ошибочными. Герыч являет собой маленькие комочки, т.н. крапалики, светло-сероватого цвета. Я абсолютно не разбираюсь в количестве и качестве товара, в отличие от моего компаньона, который уверяет меня, что перец хорош и его вполне хватит мне, ему и А., который, оказывается, тоже... Олег сворачивает чек в прежнее положение и мы обговариваем планы на вечер. Предки у Олега, к сожалению, остаются на новогоднюю ночь дома, но это не такая уж беда - всё можно отлично проделать у него в комнате.

До двенадцати часов я сижу за семейным столом - ма, па, бабушка, дедушка, сестра - мало ем и пью, что на меня совсем непохоже и вызывает время от времени недоумённые вопросы родственников. "А теперь Маша нам сыграет на пианино"... "А теперь пусть Паша нам чего-нибудь сыграет на гитаре". Все они милые люди, но почему-то меня просто тошнит от всей этой тусовки. От каждого из них веет каким-то затхлым благочинием старости, один их вид нагоняет на меня пронзительную неодолимую тоску. Из года в год каждую новогоднюю ночь они проводят в этом до боли неизменном составе, и это порождает у меня эффект де жа вю, жутковатый эффект остановившегося времени. Сколь-либо долго общаясь со своими домочадцами, вот уже много лет меня неуклонно одолевает желание сорваться, выкинуть нечто в корне аморальное и асоциальное, предаться всем существующим в мире порокам, изваляться в грязи.

В особенной степени это относится к моей матери. Для меня не вызывает сомнений то, что с определённого этапа - лет с 10-11 - чуть ли не основным моим жизненным устремлением было ни в коем случае не быть таким, каким она хотела бы меня видеть, во всём, абсолютно во всем стараться быть другим, иным, прочим, а лучше всего - диаметрально противоположным её образу хорошего сына. Выглядеть мерзко, а зачастую и просто глупо, сознательно портить себя, всё что угодно - лишь бы не нравиться ей. Это был избранный мной, скорее всего, неосознанно, крайний, наиболее эктремальный способ борьбы за своё лицо, за свою самость. Борьба оказалась затяжной и упорной, и в конце концов приняла откровенно болезненные, уродливые, гипертрофированные формы. И наркотики, разумеется, являются одной из метастаз этой, ставшей со временем злокачественной, опухоли.

Однако, не буду слишком углубляться в эту тему, хотя, наверное, следовало бы. Это тема уже для другой книги, которая, впрочем, многое могла бы дать для лучшего истолкования настоящего опуса. Вот уже и полночь. На экране появляется помятое лицо пожилого тролля коррупции. Бой курантов. Папапа открывает шампанское. Присутствующие изображают радость. Я чокаюсь, делаю контрольный звонок Олегу и начинаю собираться. Дедушка Мороз приготовил мне подарок на этот Новый год, двадцатый в моей жизни - хорошую порцию кайфа. Главное, чтобы Санта Клаус донёс мой презент в целости, а то ведь знаю я этого бородатого хуилу - он и сам не дурак втрескаться.

В комнатке Олега людно. Помимо нас двоих присутствуют: А., Игорь, друг Игоря по кличке Фенёк - мелкого роста плечистый парень с лицом боксера, а также Саша Кабанов (Пэп) - упитанный, не семи пядей во лбу наш бывший одноклассник, приятель А. и Олега. Из всей этой банды втираться собираются четверо - классическое трио + Игорь, которого мы греванём совсем чуть-чуть. Фен благополучно прийдёт к героину позже, но тогда он ещё не вмазывался с нами, а Пэп и вовсе на удивление далёк от наркотиков, вот уже год при этом тусуясь с нами, торчками. Какое-то время мы просто сидим, слушаем музыку, какой-то очередной олеговский нудный хаус, пиздим. Фен с интересом расспрашивает нас о винте. Сначала я отнекиваюсь от беседы на щекотливую тему с малознакомым мне пассажиром, но потом диалог налаживается. Пэп со свойственным ему отсутствием вкуса приволок на вечеринку какое-то поганенькое винцо типа "плодово-ягодного" и пьет его, в основном один. Его присутствие на этом героиновом party винтовых мальчиков вызывает во мне удивление, ну да и хуй бы с ним. Начинается карнавал, и скоро мы будем чрезвычайно нарядные.

- Принеси с кухни ложку.

- Дай вату и баяны.

- Блядь, чо вы творите, ложку надо погнуть... вот так... умники.

- Не вози иглой по дну - ты её так тупишь.

- Ну что, сюда? Буду вводить медленно, если станешь отъезжать - сразу говори, чтоб я перестал, а то вдруг передознёшься. Ну... Всё заебись?