Крымский мост

Олег остался с лысо-бородатым председателем правления наедине. Помолчали. Наконец, Олег спросил:

– Ну, и что же мне надо сделать в такой вот ситуации?

Его собеседник вздел очки на нос. И сразу из крутого мачо превратился в того, кем был на самом деле. В счетовода, бухгалтера. Глянув в свой компьютер, он тихо произнес:

– Ну, в таком положении мы продержимся еще пару месяцев. Затем начнутся «технические проблемы». Еще через месяц вкладчики поймут, в чем дело. И начнется отток. Время есть, чтобы вывести кэш. Какие-то активы. И уехать за границу.

Он вопросительно посмотрел поверх очков Олегу в глаза. Но тот взгляда не отвел. Выдержал. И просто сказал:

– Я на это не пойду! Есть другой вариант?

– Можно попробовать спасти ситуацию! – оживился банкир. – Вы с шумом в прессе выходите из совета директоров и акционеров банка. И тогда, может быть, удастся договориться с клиентами об их возвращении. Хотя они сильно напуганы. Боятся потерять свои деньги…

– Значит, я выйду из состава акционеров!

Олег всегда казался человеком мягким, не склонным к крутым действиям. Но когда наступали решающие минуты, неизвестно откуда у него вдруг прорезывался характер. Сейчас была как раз такая вот минута.

– Продам акции. Дешево! Очень дешево!

* * *

Сказать-то он сказал. Хотя и сказать было трудно. Но вот выполнить сказанное оказалось еще труднее, потому что на финансирование банком были завязаны многие его проекты. Если он выйдет из состава акционеров, то, скорее всего, при новых хозяевах сменится руководство банка. Тогда кто даст ему новые кредиты? А не потребуют ли от него досрочно вернуть старые?.. От таких перспектив у Олега дух захватило и голова пошла кругом.

При таком раскладе впереди у него – крушение всего холдинга. Банкротство. Невыплаты зарплат. Иски трудящихся… Бесконечные судебные тяжбы… И вообще непредсказуемый финал.

С этим тяжелым клубком мыслей Мировой вышел из дубовых дверей банка и побрел к автомобилю.

«Хорошо, что у меня нет детей!» – машинально подумал он, захлопывая дверцу «ягуара».

VIII

С утра пораньше к нему в кабинет вломился начальник службы безопасности. Огромный и неотесанный, он выглядел в модном помещении этаким инородным телом.

Особо не растекаясь мыслью по древу, Иван Сергеевич положил перед Мировым компьютерную флешку и настойчиво попросил шефа, чтобы тот подключил ее к лэптопу и посмотрел запись, которую он прокомментировал так:

– Это я записал позавчера в бане, куда повадились ходить ваши заместители и некоторые директора предприятий!

«Ну что ж, кино, так кино», – уже с некоторой долей фатальности подумал Мировой и приступил к просмотру.

Фильм, несмотря на некоторые технические погрешности, впечатлил его: доблестные «соратники по борьбе», разгоряченные теплом и отчасти пивом, нелицеприятно высказываются о том, что происходит сегодня на вверенных им предприятиях.

«И ты, Брут!» – меланхолично думал Олег, выслушивая, как его любимец, можно сказать, птенец Петр Дошуков в бурном монологе предлагает «прийти всем вместе и сказать хозяину: чтобы не похерить бизнес, ему надо уйти в отставку с должности председателя наблюдательного совета». Остальные вместо того чтобы одернуть зарвавшегося приятеля, спорят с ним по форме. Мол, может, не приходить, а, например, написать письмо. Или собрать внеочередное собрание акционеров.

В общем, начал складываться некий заговор «шептунов», как назвал про себя всю эту свору Олег Павлович.

Просмотрев сюжет про «кино, вино и домино», Мировой в первую минуту хотел вызвать своего «верного» Карачеева и сообщить ему о шатании и брожении. Но порыв угас, и через некоторое время Мировой мрачно задумался: «Черт возьми! Как же я докатился до жизни такой?! Почему все так получается теперь? Почему все катится под откос? Жизнь, которая казалась такой правильной, осмысленной и нужной!»

Но хрен знает откуда появившийся внутренний голос, нашептывал ему: «А была ли она такой? Не лукавишь ли перед самим собою? Не строишь ли сам для себя некую иллюзию? Что говорить-то? Работа эта давно обрыдла! Так что тянешь лямку через силу. Семьи как таковой нет. Что нажил в своей жизни такого, за что можно держаться?

С братьями тоже все пошло не так. Думал найти в ложе братьев по духу. И вместе с ними пойти по жизни. А кого нашел? Интриганов, карьеристов, которые ради власти, влияния и денег готовы отринуть все законы, положенные в основу масонского ордена. Используют других в своих часто не совсем понятных и благовидных целях. А когда ты им прямо на это указал, окрысились. И подвергли радиации – сделали вид, что тебя не существует».

«Дружба?..» – Он вспомнил, как грезил о дружбе со своим высокопоставленным товарищем. И как жестоко ошибся в нем.

Налицо полный раздрай в механизме его жизни. И как следствие – теперь вот еще образуется заговор в компании…

Печальный итог прожитых сорока семи лет жизни.

«Ох, и тошненько мне!»