Кровавые берега

Понимая, что кабальеро лучше не перечить, рыбак нарисовал нам подробную карту протоки, указав все опасные участки и береговые ориентиры, по каким можно издали определить их местонахождение. Зачем нам это нужно, он благоразумно не спрашивал, но явно подозревал: сбежавший из тюрьмы дон Риего-и-Ордас замыслил недоброе. Хотя самому команданте, его compañeros и северянам эта карта не требовалась. Она предназначалась мне, Малабоните и Сенатору – людям, которым предстояло вскоре стать местными лоцманами.

Шпион дона Балтазара прискакал из Садалмалика вечером следующего дня. Все это время мы с Долорес разнашивали рыбацкую одежду и обучались гребле на байдарке, а не подходящий для этой работы де Бодье, нарядившись в такое же одеяние, зубрил наизусть карту. И трудно сказать, кому из нас было легче. Если наша лодка будет плыть неуклюже, а Гуго станет слишком часто заглядывать в шпаргалку, на «Шайнберге» быстро заподозрят неладное. Поэтому мы входили в роль с полной самоотдачей. За что и были вознаграждены соответствующе: я и Малабонита – мозолями на руках и ноющими спинами, а Сенатор – резью в глазах и головной болью. Оставалось надеяться, что наши старания не пропали даром. А также сокрушаться, что это было лишь начало уготованных нам вскорости водных мучений.

Привезенные шпионом вести окончательно подтвердили правоту команданте. И эскадра, и «Шайнберг» выдвинулись из Садалмалика в одно и то же время одним и тем же курсом. Если до этого мы могли ошибаться в прогнозах, теперь планы Владычицы были для нас совершенно очевидны. А значит, нам пришла пора прощаться с кабальеро, северянами и Шлейхером. В теории – ненадолго, но до нашей следующей встречи нам, троице мнимых лоцманов, предстояло действовать самостоятельно. Кавалькаду, краснокожих головорезов и табуита (прежде всего Шлейхер являлся воином, и его место было сегодня среди воинов, а не перевозчиков) ожидал стремительный конный марш к Новому Жерлу. А точнее, к озерному берегу, куда, предположительно, причалит корабль, на котором должны будем находиться мы. И не просто находиться. В пути нам предстоит серьезная работенка – подготовить на «Шайнберге» диверсию. Такую, чтобы по прибытии корабля на место она позволила бы нашим соратникам застать Владычицу врасплох и захватить ее в плен.

Сборный отряд дона Балтазара покинул ферму и ускакал на юго-запад перед рассветом, а у нас в запасе оставались примерно сутки до того, как корабль войдет в протоку. Сутки, наполненные тревожным ожиданием. Изматывать себя физически мы сегодня не стали – берегли силы перед грядущим марафонским заплывом. Так, лишь немного прокатились на байдарке вдоль берега, чтобы разогреть ноющие после вчерашней тренировки мышцы, и на этом все. А потом устроили Сенатору дотошный экзамен на знание береговых ориентиров, глубинных отметок и течений.

Наш гениальный механик мог напрочь забыть, что ел на завтрак, но отлично запоминал все, что касалось цифр, расчетов и схем. Нарисованная от руки рыбацкая карта как раз и была такой схемой. А чтобы она четче отпечаталась у Гуго перед глазами, он разрисовал ее понятными лишь ему одному математическими символами: векторами, пунктирными линиями, шкалами и сносками. У рыбаков при взгляде на такую карту мозги точно съехали бы набекрень. Сенатор же, напротив, теперь мог описать по памяти любой участок протоки во всех подробностях еще до того, как там побывал. Оставалось лишь надеяться, что когда раскачивающаяся на волнах лодка увезет Гуго далеко от берега, он не запаникует, и его рассудок останется таким же ясным, как сейчас.

Пленники по-прежнему не доставляли нам проблем. Хорошо, что среди них были дети – это останавливало взрослых от неразумных поступков. Но, чтобы у фермеров все же не зародились провокационные мысли, мы нарочито шумели как можно громче и чаще, к месту и не к месту: бранились, гремели железом, хлопали дверьми, топали по полу… В общем всячески старались, чтобы хозяева не догадались, что нас осталось всего трое. Судя по тому, что они продолжали сидеть смирно и помалкивать, наш обман все-таки действовал.

Также мы выдолбили из байдарки несколько заклепок, после чего заткнули дыры пробками из туго скрученных, промасленных тряпок. Эти отверстия пригодятся нам не сразу, а у выхода из протоки. Они и станут нашим пропуском на борт корабля, поскольку иным способом, кроме как потопив собственную лодку, нам туда не попасть.

По меркам сухопутных крыс, нас ожидало невероятное приключение. Больше всех волновался де Бодье. Он тоже умел плавать, но в последний раз делал это в неглубоком бассейне своего особняка, незадолго до того, как Гуго разжаловали из сенаторов и изгнали из родного города. Я и Малабонита больше переживали насчет температуры воды, а не глубины протоки. Как нам, продрогшим и уставшим от долгой гребли, удержаться на плаву до того, как нас подберет команда «Шайнберга»?

Что ж, если мы справимся с этой задачей, возможно, другие покажутся нам не такими трудными…

Глава 17