Кровавая работа

– По сути, вы не оставили мне выбора, – перебил Маккалеб. – Твой напарник отказался предоставлять информацию, пришлось задействовать другие каналы. Насчет газетчиков не волнуйтесь. Они не станут делать из мухи слона, тем более повода для шумихи нет. Пока нет.

– Очень на это надеюсь. И вообще я занят. Говори, чего хотел.

– Новое расследование?

– Ага. Лезут, как грибы после дождя.

– Сочувствую. Собственно, я буквально на минуту. Возник кое-какой вопрос. Думал, ты мне поможешь.

Уолтерс молчал. Да и в целом вел себя иначе, чем вчера. Похоже, Арранго сидел поблизости и грел уши.

– Со временем получается нестыковка, – решился Маккалеб. – Если верить счетчику на видео, убийство произошло в… – Он сверился с записями. – В двадцать два – сорок один – тридцать семь. А в реестре девять-один-один звонок от Доброго Самаритянина зафиксирован в двадцать два – сорок один – ноль три. Понимаешь, к чему клоню? Как он мог позвонить за тридцать четыре секунды до преступления?

– Легко. Таймер на видео выставлен неверно. С опережением.

– Вот так? – Маккалеб прикинулся удивленным. – А вы проверяли?

– Да, напарник все выяснил.

– Выяснил? А почему это не отражено в протоколе?

– Я тебя умоляю, какой протокол! Арранго позвонил в фирму по установке видеонаблюдения, переговорил с мастером. Кан завел камеру больше года назад, когда его лавку впервые обнесли. Мастер выставил время по своим часам и с тех пор там не появлялся. Но предварительно объяснил Кану, как запускать счетчик на случай, если отрубят свет или что-то в этом роде.

– И? – спросил Маккалеб, не совсем понимая, к чему ведет собеседник.

– Не сообразил? Либо таймер показывает первоначально выставленное время, либо старик переставлял его по своим часам. Так или иначе, никакой роли это не играет. Наручным часам нельзя доверять. Вероятно, они спешили либо счетчик барахлил, периодически накидывал лишние пару секунд. Кто знает? Главное, таймер – ненадежный свидетель, в отличие от учетного журнала девять-один-один. Там все точно, как в аптеке. На него можно и нужно ориентироваться.

Маккалеб не ответил, и Уолтерс расценил его молчание как упрек.

– Слушай, счетчик на записи – это мелочь. Если зацикливаться на мелочах, преступление и за сотню лет не раскроешь. Приятель, без обид, но мы тут зашиваемся. У тебя все?

– В принципе, да. А вы не сверяли таймер с часами в службе спасения?

– Пытались, но через пару дней после убийства ветер Санта-Ана оборвал линию электропередач, и счетчик сбился.

– Хреново.

– Хреновей некуда. Ладно, мне пора. На связи. Если что-то нароешь, звони напрямую нам, а не Уинстон, иначе заработаешь проблем. Договорились?

– Непременно.

Уолтерс отключился. Маккалеб повесил трубку и пару минут бездумно таращился на телефон. Стоит ли предпринимать следующий шаг? Похоже, он тянет пустышку. Однако за годы службы у него выработалась привычка всегда возвращаться к началу, если на пути вдруг возникла преграда. Под началом обычно подразумевалось место преступления. Но в случае Глории Торрес речь шла непосредственно о преступлении.

Маккалеб снова вставил кассету, отснятую в «Шерман-маркете», в видеомагнитофон и, впившись пальцами в столешницу так, что побелели костяшки, пересмотрел запись в замедленном формате. Запустив пленку в третий раз, он наконец заметил ускользавшую до сих пор деталь, которая была у него под самым носом.

Часы Чан Хо Кана, перекочевавшие к его вдове. Их было хорошо видно, пока раненый старик хватался за прилавок.

Маккалеб возился с кадром и так и эдак, перематывал назад-вперед, пока не поймал изображение крупным планом. Нажав на паузу, он впился взглядом в электронный циферблат, однако ракурс и само расположение камеры не позволяли разглядеть цифры.

Маккалеб рассеянно уставился на экран. Хвататься ли за эту версию? Если удастся определить время, его можно соотнести с тайм-кодом и регистрационным журналом 911. Для полноты картины. Однако Уолтерс прав. В любом расследовании обязательно найдется мелочь, которая выбивается из общего ряда. Портит картину. Вопрос: стоит ли овчинка с часами выделки?

Внутренние терзания прервал легкий крен яхты. Поселившись в доке, Маккалеб научился различать малейшие колебания своего плавучего дома и мог с закрытыми глазами определить, качается ли он под натиском разбегающихся волн или от поступи человека, решившего подняться на борт. Маккалеб обернулся к полупрозрачной двери. Грасиэла Риверс уже ступила на палубу и помогала сойти с трапа мальчику. Реймонд. Ужин. Проклятье! Совсем вылетело из головы.

Чертыхнувшись, Маккалеб выключил телевизор и поспешил навстречу гостям.

Глава 12

– Вы про нас забыли, верно? – непринужденно, без тени упрека улыбнулась Грасиэла.

– Ни в коем случае… вернее, на пять часов я вообще выпал из жизни. Засиделся над документами. Хотя собирался смотаться на рынок и…

– Ничего страшного. Перенесем на другой раз.

– Шутите? – воскликнул Маккалеб. – Мы непременно поужинаем. А это, надо полагать, Реймонд?

– Он самый.