Королева Бедлама

— Да, я о них слышал. Не знал, что они и сюда добрались. Частным сыском занимаются. У них еще был любопытный девиз: «Руки и глаза закона». — Маккаггерс оторвал взгляд от Мэтью. — Что ж, главному констеблю предстоят смутные времена, если они и впрямь откроют здесь контору.

— В самом деле?.. — как можно равнодушней проговорил Мэтью.

— Смотрю, Григсби опоздал с последними новостями. — Маккаггерс вернул Мэтью номер «Уховертки». — Полагаю, вы уже слышали?

— Слышал.

— Очередной труп с перерезанным горлом. Такой же узор вокруг глаз. Ох… — Лицо Маккаггерса побелело при воспоминании об увиденном ночью в покойницкой. Он зажал рот ладонью, словно подавляя рвотный позыв. — Прошу прощения, — молвил он через минуту. — Порой я не в силах обуздать свои слабости.

Мэтью решил, что пора, вежливо кашлянув, задать сакраментальный вопрос:

— Какие слабости, сэр?

— Полно вам валять дурака! — Маккаггерс опустил руку. — Вы отлично знаете, что я имею в виду. Да и все знают, не так ли? — Он кивнул. — Все знают — и посмеиваются у меня за спиной. Но что прикажете мне делать? Я проклят, понимаете? Это мое призвание, однако я совершенно не способен… — Он резко умолк. На бледных щеках едва заметно блестел пот. Он молчал, ожидая, когда успокоится его нутро, затем выдавил кривую усмешку и махнул рукой на скелеты. — Видите моих ангелов?

— Ангелов, сэр?

— Моих неизвестных ангелов, — добавил Маккаггерс. Он смотрел на скелеты с таким восхищением, словно перед ним были блистательнейшие шедевры искусства. — Двое — молодой человек и женщина — прибыли из Бристоля. Еще двое, старик и девочка, были обнаружены здесь. Они — мои ангелы. Знаете почему?

— Нет. — И вряд ли хочу узнать, подумал Мэтью.

— Они суть воплощение всего, что завораживает меня в жизни и смерти, — пояснил судебный медик, не переставая любоваться своими сокровищами. — Они безупречны. Гнилые зубы, трещина в пястной кости, выбитое колено — это все сущие пустяки, разумеется. Тут другое. Двое из Бристоля когда-то висели в кабинете моего отца, он тоже был судебный медик, как и мой дед. Помню, как сумрачным днем отец показывал их мне и говорил: «Эштон, смотри на них и смотри хорошенько, зри вглубь, ибо в них сокрыта вся радость, вся трагедия и вся тайна существования. Радость — потому что они, как и мы, имели волю к жизни. Трагедия — потому как нас всех ждет та же участь. А тайна… тайна вот в чем: куда уходит свет из сих домов, оставляя за собою одни лишь остовы?»

В глазах Маккаггерса горел огонь, каковой многие бы приняли за безумие, однако Мэтью видел подобный свет и в собственных глазах, в зеркале, когда столкнулся в Фаунт-Ройале с задачей, не имеющей, как ему тогда казалось, решения.

— Никто из них не должен был умереть, — молвил Маккаггерс. — То есть, разумеется, по прошествии лет они бы так или иначе скончались, но мой отец, помню, рассказывал, что первые двое просто были найдены мертвыми, никто не смог их опознать, никто за ними не пришел. То же самое касается и вторых. Труп старика нашли в повозке лудильщика, но сам лудильщик понятия не имел, когда и как тот туда забрался. Девочка умерла на борту корабля. Но вот что поразительно, Мэтью: она не числилась среди пассажиров, никто не знал ее имени. Она спала на палубе, садилась за стол вместе с остальными, однако пассажиры не спрашивали, кто она и где ее родители. Столько недель прошло, а никому и дела не было! Как ей это удалось? Она превратилась в невидимку? Или просто вела себя тихо, и людям и в голову не приходило, что о ней некому заботиться? Четырнадцать лет ей было. Откуда она взялась, Мэтью? И какова была ее история?

— Почему она умерла? — спросил Мэтью, разглядывая самый маленький скелет.

— Хороший вопрос. — Маккаггерс потер подбородок. — Я внимательно ее изучил. Старика тоже, конечно. Сверялся с учебниками и собственными заметками, использовал все инструменты, что достались мне от отца, а ему — от деда, и… бесполезно. Я не нашел ни травм, ни явных указаний на какие-либо болезни. Ничего. От этих людей не осталось ничего, только остовы, а свет исчез. Но у меня есть одна догадка, Мэтью, вернее, единственно возможный, на мой взгляд, ответ.