Король и Дева (СИ)

Все вокруг тут же пришло в движение. Гномы суматошно повскакивали с мест, похватав оружие, а деревья ринулись в атаку, как будто собрались уничтожить на своем пути все живое. Сухая ветка обмоталась вокруг девушки, резко дернув вверх на жесткий ствол, весь в глубоких трещинах, как добрый старец — в морщинах. Только ничего доброго в этом создании не было и в помине. Жанна, едва успев выхватить нож, полосовала чудище, все туже стягивающее ей грудь жесткой веткой, но не могла причинить особого вреда. Дерево, схватившее девушку, напоминало ей иссохшего мертвеца, не поддающегося человеческому оружию. Бросив ненужный клинок, она продолжала сопротивляться изо всех сил, извиваясь и упираясь ногами в ствол, тщетно силясь хоть чуть-чуть ослабить все туже затягивающуюся удавку и вырваться из кольца этих цепких то ли веток, то ли костей. Оно стягивалось все туже, у девушки заболели ребра и стало нечем дышать.

За ее спиной закричал Бофур. С трудом обернувшись, она увидела, что далеко высунувшийся корень, как длинный язык, обвил его и потащил в свое гигантское, все шире открывающееся дупло. Вторая костлявая ветка обвила Жанне шею, заглушив отчаянный крик. И тут же, задев амулет, покрытый кровью, развернулась хлыстом и отшвырнула девушку далеко к гномам. Фили сразу подхватил ее, судорожно втягивающую воздух, и отбросил за себя. Торин в отчаянном броске-падении рубанул Оркристом длинный корень, все быстрее тащивший Бофура в разинутую пасть злобного дерева. Тут же перевернувшись, вскочил на ноги. Дерево жалобно застонало, эльфийский клинок не подвел, перебив корень острой молнией, и Бофур, едва отодрав твердую, все ещё шевелящуюся, ветку от шеи, прохрипел:

— Только огонь!

Белесые корни, словно щупальца, извиваясь ползли к отряду со всех сторон. Заняв круговую оборону, гномы отбивались чем могли, не причиняя, впрочем, особого вреда умертвиям - топоры и мечи почти не вредили жутким созданиям, но все же не давали им возможности захватить кого-либо в свои смертельные объятия. Один корень, вытянувшись длиннее других, недовольный потерей жертвы, упорно пытался догнать Жанну и, ухватив-таки ее за ступню, потащил к себе. Упав на спину, девушка тщетно пыталась уцепиться за что-нибудь руками; гномы тут же схватили ее, не давая уволочь, и отчаянно молотили топорами по жесткому корню, однако их оружие оставляло только царапины. Торин, обернувшись, рубанул своим мечом, ослепительно сверкнувшим в полутьме, и кончиком откинул подальше еще трепещущий светлый обрубок.

В центре суматохи Двалин чиркал огнивом, торопливо раздувал огонь. Когда пламя разгорелось, обмотал тряпкой короткую ветку, поджог и бросил факел Торину. Тот, вырвавшись вперед и низко наклонившись, как мечом, провел очищающим огнем вокруг себя, постаравшись зацепить как можно больше белесых корней. Густая тьма отшатнулась от них. Со вторым факелом Двалин выскочил сам, с размаху воткнув его в огромное дупло, чуть не поглотившее Бофура.

Утробный низкий рев сотряс округу, сухие кроны зашумели, как перед грозой, потянув к гномам свои заскорузлые ветви. Но было уже поздно. Деревья занимались быстрее сухой травы, моментально вспыхивали, разбрасывая искры. По корням огонь быстро перебежал на черные стволы. Двалин с Торином поджигали все новые деревья. Все вокруг заполыхало, стало светло как днем, деревья стонали и скручивались, рушились на землю и распадались не на угли и головешки, а в прах и пепел, как будто они умерли и иссохли давным-давно.

Теперь отряд подстерегала другая опасность — огонь начал перебираться на живые деревья. Если загорится весь лес, никто не выживет! Гномы бросились тушить ими же разведенный огонь, яростно сбивая ползущее пламя, гася искры, перекидывающиеся на толстые стволы. Жанна, вместе со всеми, сжав зубы, била плащом по занявшемуся огнем дереву. По счастью, вокруг не было травы и кустов, что не давало пожару быстро расползаться. Наконец все успокоилось, огонь потушили, а от деревьев-убийц остался лишь прах.

Донельзя уставшие, перемазанные пеплом, гномы были вне себя от радости - они остались живы!

— Чем живое дерево отличается от мертвого? Мертвое лучше горит! Добавь это в список загадок, — довольно сказал Бофур Фили, похлопав его по плечу. Тот лишь усмехнулся в ответ.

— А бабочек-то не было! — удивился Кили. Одной рукой он оперся о меч, другой вытер лоб, сразу почерневший.

— Ты слышала, он соскучился! — Фили, обращаясь к Жанне, толкнул младшего кулаком в плечо.

Оба в копоти, в ожогах, вымотанные нападением — глаза у обоих горели одинаково. Такие разные, в этот миг братья были очень похожи друг на друга.

Жанна, всхлипнув, тяжело осела на колени, спрятав лицо в ладонях. Она не хотела, чтобы кто-нибудь видел и ее радость, и ее слезы.

========== Часть 18. Лихолесье, или Не смотри в черную воду ==========