Король и Дева (СИ)

Удивление. Вот какое выражение было на лице у ее единственного друга. Он был не первым, кто мечом, или щитом, или вот так — своим телом — спасал ее от смерти. Но Жан был дорог ей. С яростным криком, вложив в удар всю свою ненависть, Жанна вонзила свой меч врагу в живот — слишком долго тот вытаскивал лезвие, глубоко засевшее в теле юноши, предоставив Жанне шанс выместить всю свою боль… Отбросив клинок, девушка опустилась на колени перед своим оруженосцем. Его лицо, такое молодое, почти мальчишеское, исказилось не то от боли, не то от обиды на несправедливость судьбы. Алая кровь лилась из страшной раны и изо рта, пачкая руки и одежду Жанны. Юноша судорожно пытался вдохнуть, и она задыхалась вместе с ним. Жан схватил ее руку, но не смог сомкнуть ослабевшие пальцы. Мука агонии отразилась на его лице и ушла, и он лишь улыбнулся виновато…

Жанна снова услышала свой вопль над бездыханным телом. Она не плакала. Просто не умела. Будто издалека увидела, как ее оттащили — пора было отходить…

Она с криком отвернулась от водной глади.

По маслянистой поверхности опять побежали ровные волны, стирая воспоминания. Жанна отвернулась, не желая больше ничего видеть в этой странной воде, и, быстро перебирая руками, почти добралась до противоположного берега.

И, не в силах удержаться от искушения, опять посмотрела на живую ртуть. Ее отражение быстро пропало, теперь зеркало решило показать не дорогих ей давно умерших людей, а короля гномов и его племянников. Они стояли рядом, как перед последней атакой. Торин посередине, полностью готовый к бою, чуть опустив голову. Ярко полыхало синее пламя глаз, летели по ветру темные волосы, развевались полы плаща, блестела на груди застежка из серебра. Даже рисунок наручей был хорошо виден. Братья стояли вполоборота к нему, положив руки на эфесы мечей. Темное и светлое. Кили, как всегда, хмурился, стараясь накинуть себе хоть пару лет. Фили смотрел в темноту перед собой. И опять черная тень, как водная маслянистая гладь, опускалась на них. Девушка все ниже и ниже наклонялась к отражениям, вода словно притягивала ее…

— Жанна! — отчаянно звали ее с другого берега, и она, вдруг опомнившись, перестала кричать. Она тянулась к ним рукою, повисла на веревке чуть ли не вниз головой!

Хватит с нее зеркал! Она чуть не коснулась воды. Может, игра отражений этого и добивалась от нее?

Жанна быстро закончила переправу. Вытянула за легкую бечевку веревочную лестницу, следя, чтобы ни капли воды из мрачной реки не попала на нее. Благо, с другой стороны гномы все так же держали веревку внатяг. Тщательно привязала с двух сторон дерева, чтобы не болталась при переходе. Теперь из лестницы и веревки получился навесной мост с перилом, по которому сможет пройти даже самый тяжелый гном с поклажей.

Путники один за другим перебрались через черную реку не опуская голов, не смотря на воду, кому-то дарующую забытье, а кого-то заставляющую вспомнить забытое.

Что ей хотела показать вода? Может, Жанна несет беду и смерть всем, кого любит?

Эта мысль пронзила Жанну, лишив дыхания и покоя. На привале она села поодаль — насколько это было возможно на дороге — и застыла, обняв руками колени, сжав руки и покачиваясь, как от сильной боли.

Торин тревожно посмотрел на нее. Фили подтолкнул брата к девушке.

— Жанна, да что ты там видела? — встряхнув ее за плечо, спросил подошедший Кили.

Она подняла взгляд на гнома. Кили с тревогой смотрел на побелевшую кожу с прожилками вен на висках, на синяки под глазами, на запавшие щеки и глаза без слез, но и без надежды.

— Ничего, о чем можно было бы сказать при свете дня… — еле слышно ответила Жанна и отвернулась.

========== Часть 19. Лихолесье. Отголоски прошлого и взгляд снаружи ==========

Жанна почти не спала, не ела и таяла на глазах. Прошлое, казавшееся прочно забытым, отныне каждую ночь приходило к ней. Только теперь она была тем высоким воином, зарубившим Жана. Она была солдатами, мучившими и убившими ее сестру…

Девушка вовсе перестала ложиться, забываясь коротким сном лишь под утро, изнуренная настолько, что кошмарам не было места. Жанна чувствовала, что медленно сходит с ума от мучительного чувства вины. Она всерьез думала о самоубийстве, и только данная ею клятва, как боевое знамя, которое нельзя уронить, удерживала ее от этого.

«Слово нельзя нарушить, — думала Жанна, — иначе потеряешь больше, чем жизнь, потеряешь то, что никто не может отнять у тебя — свою честь». Девушка никак не могла обрести прежнюю ясность мыслей. Хотя в свой меч и свою помощь она верила больше, чем во все зеркала на свете, но колющее сердце чувство вины и внезапная потеря надежды давили все сильнее. Черная вода, даже не прикоснувшись к ней, будто вытянула все силы и выпила саму ее жизнь.

Может, не будь Жанны, никакие умертвия и не напали бы на лагерь. Еще неизвестно, каким боком выйдет гномам ее помощь! Жанна не обращала внимания на увещевания Фили, на шутки пытавшегося развеселить ее Кили. По вечерам точила меч, не разговаривая ни с кем из гномов. Ночами сидела, бездумно уставившись в одну точку…

Через пару дней Торин не выдержал.