Коптский крест

Гимназисты все, как один, уткнулись головами в тетради. Собственно, даже и не тетради — перед каждым лежала стопка маленьких листочков, точно по числу вопросов. Эти листочки были личным нововведением математика, Алексея Семеновича по прозвищу «Аллес» — его он получил за любовь к фразочкам на немецком, которыми он обильно уснащал свою речь. Аллес не обижался — наоборот, демонстративно заканчивал каждый урок этим словом. Математика в школе любили — он был человеком невредным, умел доходчиво объяснить материал и никогда не придирался к гимназистам по пустякам.

За пару дней до контрольной Аллес заготавливал листочки — по стопке на каждого ученика, пронумерованные по порядку. Делал он это не сам — обычно привлекал гимназистов, оставленных в наказание после уроков. Те охотно помогали математику — после того, как все стопки оказывались готовы, Аллес объявлял амнистию и распускал всех по домам. А назавтра вся гимназия уже знала, что одному кому-то предстоит контрольная по «устному счету».

Николка взял из стопки листочек под номером «1». Надо было написать на нем фамилию и класс, а потом — ответ на задачку. Аллес не требовал расписывать порядок решения задачи, наоборот — это считалось минусом, и, хотя и не было запрещено, но могло вызвать снижение оценки. Надписанный листок с ответом следовало отложить в сторону; брать его снова до окончания контрольной было строго-настрого запрещено. После уроков стопки полагалось сдавать; и Аллес прямо на месте проверял ответы, ловко тасуя пачки своими жёлтыми от табака пальцами. Курил математик много, отдавая предпочтение самодельным папиросам из привозного турецкого табака. Аллес гордился своим табаком и своими папиросами; носил он их в большом кожаном портсигаре с серебряными уголками и накладной, серебряной же монограммой.

Как-то гимназисты ухитрились улучить, когда Аллес на несколько минут оставил портсигар без присмотра — и подменили одну из папирос заранее изготовленной подделкой. Кроме табака в фальшивой папиросе был порох; так что математика ждал весьма неприятный сюрприз.

Но ничего не вышло: открыв портсигар, Аллес мгновенно уличил подделку — видимо, он знал каждую из заготовленных папирос «в лицо». И не отказал себе в удовольствии поджечь шутиху на подоконнике, вызвав эффектную вспышку и облако вонючего дыма. После неудавшейся диверсии, покушения на курительные принадлежности математика прекратились, а авторитет Аллеса, и без того немаленький, взлетел на невиданную высоту.

Николка покосился на соседа по парте, двоечника Кувшинова. Тот, сопя, высунув от усердия язык, малевал на своем листочке какие-то каракули. Бросив осторожный взгляд на Аллеса, мальчик вытащил из-под полы счетную машинку и пристроил ее у сгиба локтя; да так, чтобы сосед, не дай Бог, не разглядел чудесное приспособление. Убедившись, что действие прошло незамеченным, Николка принялся тыкать пальцем в крохотные клавиши. Результат высветился мгновенно, приведя мальчика в полный восторг. Еще скосив глаза на Кувшинова, сражающегося с премудростями устного счета, Николка записал три ответа: «15 коп.; 60 коп.; 2 руб. 40 коп.».

— Отложили первый листок. Пишем вторую задачу…»

Задачки можно было записывать, но Аллес этого не требовал; особо способные к устному счету гимназисты предпочитали запоминать задания и сразу же решать их, занося на бумагу только результаты. Но Николка, не полагаясь на память, записал:

«Виноторговец купил бочку с вином в 372 бутылки за 225 рублей. Но при разливе 12 бутылок пролили. Почем он должен продавать остальные бутылки, чтобы получить 27 рублей барыша?»

Ваня наловчился обращаться с хитрым приборчиком — щелк-щелк по кнопкам — и на серо-зеленоватом экране появляются чёрные, составленные из палочек, цифры. Николка торопливо записал ответ. Оказалось, он даже сэкономил время — Аллес и не думал переходить к следующей задачке.

— Никол, а Никол? — прошипел Кувшинов. Отчаявшись одолеть загадку виноторговца и его бочки, сосед решил пойти по испытанному пути — попросить помощи. — Сколько у тебя, а?

— 70 копеек, — не поворачивая головы, прошипел, Николка. В гимназии было не принято отказывать в подсказках; но на контрольных Аллеса подобная взаимопомощь была сопряжена с немалым риском. У математика была своя метода — он следил за лицами гимназистов и мгновенно реагировал на любую попытку заглянуть в листок соседа. Уличенному не грозили дисциплинарные взыскания, но…

— Кувшинов! Порви второй листок, шнелле!

Вот и на этот раз Аллес не упустил попытки Кувшинова заглянуть в листок соседа по парте. Двоечник, покраснев и надувшись от обиды, неохотно порвал свой листочек с номером «2» — теперь ответ на задачку не будет засчитан, вне зависимости от того, правильным он был или нет.

— Не верти головой, — прошипел Николка. — Я буду шептать, а ты записывай.