Конфуций

Более того, он настаивал на том, что нравственное, т. е. социальное начало первично по отношению к природному.

Только возможность создавать самого себя, т. е. нравственность, возможность отличать добро от зла, является специфическим признаком человеческого в человеке.

Именно поэтому двойственность человеческого существования предопределяет возможность двух различных проектов его жизни: высокого (благородного) и низкого.

Возможность осуществления проекта зависит от того, какая из двух определяющих получит преобладание.

В учении Конфуция были даны предпосылки для различных, даже противоречащих друг другу точек зрения по этой проблеме.

Посылать людей на войну необученными — значит предавать их

Добродетель не останется в одиночестве. У нее обязательно найдутся соседи

Попытайтесь быть хотя бы немного добрее, и вы увидите, что окажетесь не в состоянии совершить дурной поступок

Так, из «Лунь-юя» мы узнаем о том, что «нельзя было услышать рассуждений Учителя о природе и небесном пути».

А вот о людях он говорил и так, как они того заслуживали. Поднявшись выше всех сословных предрассудков и предубеждений о человеке, он вышел к простой истине, ставшей одним из символов ЮНЕСКО:

— По своей природе люди друг другу близки, а по своим привычкам друг от друга далеки.

Но в то же самое время Конфуций был уверен в том, что эти привычки вовсе не причина для отчужденности между людьми.

Надо полагать, что именно в этом высказывании заключена мысль о единстве человеческой природы и ее нейтральности по отношению к добру и злу, которые становятся свойственны человеку под влиянием внешних обстоятельств.

Вместе с тем в сборнике хватает изречений, утверждающих разнокачественность людей.

Однако и во всех этих высказываниях не говорится прямо о природе человека, поэтому указанные градации можно считать относящимися к благоприобретенным свойствам.

Но в то же самое вермя есть и то, что разнит людей от рождения и ничем не может быть устранено.

Но принципиально важным здесь является то, что данное разграничение касается только интеллектуальных качеств человека, не распространяясь при этоми ни на его моральные качества, ни на его природу в целом.

Говоря откровенно, невозможно определить точное понимание самим Конфуцием истинной природы человека.

Да и как это можно сделать, если два великих последователя Учителя, посвятившие изучению конфуцинаства всю жизнь, понимали природу человека совершенно по-разному.

Так ученик Конфуция Цзэн-цзы писал в своем труде «Великого учение» о совершенной личности, основываясь на том, что он слышал от своего великого Учителя, доказывает врожденную склонность всякого человека к добру.

«Ничтожный человек, — пишет он, — пребывая в праздности, творит не доброе и способен в этом дойти до крайности, однако, столкнувшись с благородным мужем, в томлении скрывает свою недоброту и прикидывается добрым».

Именно поэтому он в качестве всеобщей и универсальной задачи выдвигает требование остановки на добре, высшем, абсолютном благе.

Другой великий последователь Конфуция, Мэн-цзы, развивая идею Учителя об общности природы всех людей, пишет: «Совершенномудрые и я (мы) — однородны».

Он определил эту сущность как изначальную доброту.

«Человеческая природа добра, — заявляет он, и это свойство присуще ей так же, как воде — свойство течь вниз».

Еще один великий конфуцианец древности, Сюнь-цзы, утверждал, что «человеческая природа зла, то, что она добра, — искусственное приобретение».

Как и Мэн-цзы, он исходил из положения Конфуция об общности природы всех людей: «Природа совершенномудрых Яо и Шуня и негодяев Цзе и Чжи едина.

Природа благородных мужей и ничтожных людей едина».

Однако в отличие от Мэн-цзы, он утверждал, что «обычный человек с улицы может стать совершенномудрым Юем» только путем преодоления своих врожденных инстинктов и естественных склонностей, путем преобразования своей изначальной природы, а отнюдь не следования ей.

И ничего странного в этом нет. А если вам это покажется странным, то объясните, почему один ребенок, увидев котенка, старается ткнуть его гвоздем, а другой ласкает и играет с ним. А великий друг всех животных, Иосиф Виссарионович Сталин, очень любил в детстве бить из рогатки птиц и с наслаждением наблюдал за их агонией.

Великий русский нейрофизиолог Бехтерев объяснил подобное поведение параноей, после чего скорпостижно скончался, как поговривали, от какого-то яда.

Думается, все эти объяснения природы человека и его врожденных способностей и склонностей и не могут иметь никакого объяснения.

Поскольку в каждом случае все это проявляется по-своему.

Так, многие психоаналитики объясняют агрессивность человека его трудным детством, оскорбленями и, особенно, побоями.