Конфуций

Несмотря на всю свою демократичность, Конфуций считал, что простой народ надо образовывать и воспитывать, но его священное Знание им вряд ли было доступно.

Вместе с тем, Конфуций подчеркивал, что его Учение доступно каждому, кто открыт к нему своей душой.

— Ученики мои! — часто говорил он. — Думаете ли вы, что я что-то скрываю от вас? Нет, я ничего от вас не прячу! Я говорю лишь то, что вам самим должно быть ведомо.

Как нам кажется, именно эта фраза была ключевой в желании Конфуция стать Учителем.

Жаловаться на неприятную вещь — это удваивать зло; смеяться над ней — это уничтожить его

Когда не знаешь слов, нечем познавать людей

Каждый человек красив, но не каждый это замечает

Конечно, принесенные извне знания стоили дорогого, но чего бы они все значили, если бы в самой глубине всех людей изначально не было бы заложено стремление даже не столько к постоянному совершенствованию, сколько к самой обычной справедливости и добродетели.

И именно поэтому герой «Мастера и Маргариты» называл всех людей добрыми.

Помните, у Булгакова?

«А теперь скажи мне, что это ты все время употребляешь слова „добрые люди“? Ты всех, что ли, так называешь?

— Всех, — ответил арестант, — злых людей нет на свете.

— Впервые слышу об этом, — сказал Пилат, усмехнувшись, но, может быть, я мало знаю жизнь! В какой-нибудь из греческих книг ты прочел об этом?

— Нет, я своим умом дошел до этого.

— И ты проповедуешь это?

— Да.

— А вот, например, центурион Марк, его прозвали Крысобоем, — он — добрый?

— Да, — ответил арестант, — он, правда, не счастливый человек. С тех пор как добрые люди изуродовали его, он стал жесток и черств. Интересно бы знать, кто его искалечил.

— Охотно могу сообщить это, — отозвался Пилат, — ибо я был свидетелем этого. Добрые люди бросались на него, как собаки на медведя. Германцы вцепились ему в шею, в руки, в ноги. Пехотный манипул попал в мешок, и если бы не врубилась с фланга кавалерийская турма, а командовал ею я, — тебе, философ, не пришлось бы разговаривать с Крысобоем. Это было в бою при Идиставизо, в долине Дев.

— Если бы с ним поговорить, — вдруг мечтательно сказал арестант, — я уверен, что он резко изменился бы».

— Но ведь это литература! — воскликнет иной читатель. — А в жизни все не так!

Да, это литература, а в жизни, действительно, многое не так.

Только вот и Иисус Христос, и Конфуций — не литературные герои и тоже видели жизнь далеко не в самых лучших ее проявлениях.

Видели и не усомнились в том, что и жизнь, и люди могут быть другими, гораздо лучше и чище.

Что и доказали собственной жизнью. Один за людские грехи пошел на крест, а другой всю жизнь боролся за совершенного человека.

Именно на это, надо полагать, и надеялся Конфуций, когда

говорил своим ученикам о том, что доносит до них лишь то, что им «самим должно быть ведомо».

Но в то же самое время он и предупреждал их о том, что учиться вместе с кем-то значит вместе идти по пути. Учиться только полдела, надо еще и размышлять.

Как известно, вопрос о сущности человека, его свободе или предопределенности древнекитайские мыслители понимали по — разному.

Одни философы полагали, что жизнь человека предопределена еще до его рождения и в своих поступках он должен следовать указаниям либо Неба, либо каких-то иных оснований.

Другие в известной степени признавали зависимость человеческой жизни от Неба, однако отрицали предопределение Небом человеческой судьбы и настаивали на свободе выбора поведения.

Конфуций отводил Небу роль безличной объективной необходимости, судьбы, от которой человек не может уйти, не может ее преодолеть.

Его концепция «Неба» означает не только часть природы, но и высшую духовную силу, определяющую развитие мира и человека.

Небо, по мнению Конфуция, следило за справедливостью на Земле и стоит на страже социального порядка.

Тем не мнеее, в центре его философии находится не Небо, не природный мир, а человек, его земная жизнь и существование.

Самое важное открытие Конфуция — это открытие человека как особой реальности, и если формы бытия выстроить в иерархическую лестницу, то земля окажется в основании пирамиды, небо — займет верхнее положение, человек займет срединное положение.

С одной стороны, человек скован своими страстями, безнадежно самолюбив, и именно поэтому Конфуций говорил:

— Я не видел, чтобы человек мог, заметив свои ошибки, осудить себя в душе.

Таким образом, в концепции Конфуция человек находится на пересечении двух векторов, определяющих его поведение — природы и нравственности.

Из срединного положения человека Конфуций делает вывод: нельзя ответить на вопрос, что такое человек, не отвечая на вопрос: каким он должен быть.

Это значит, что не природные качества определяют путь человека, а его стремление к самоосуществлению.

Наличие разума, традиционно считающегося отличительным признаком человека, не является основанием для определения человека.