Конец земной истории

– Есть у меня одна мыслишка, Леша. – Монах задумчиво смотрел на Добродеева. – Как бы тебе сформулировать…

– Попроще, Христофорыч. С наглядными при-мерами.

– Ладно, попробую. Представь себе, Леша, женщину в хорошей тачке, «БМВ», на скорости, на практически пустой дороге. Она летит по левой полосе… сколько их там всего? Две, кажется. За пятьсот метров до поворота на Посадовку что-то происходит – она вылетает на встречную полосу и врезается в идущий навстречу рефрижератор. Машина всмятку. Был свидетель, который видел своими глазами, как она на скорости примерно сто двадцать кэмэ слетела со своей полосы и… так дальше. Версия – уснула за рулем, так как за час до аварии примерно употребляла алкоголь. Совсем немного, скажем, фужер шампанского, что наводит на мысль, что она могла возвращаться от любовника. Но не суть.

– Куда ты клонишь, Христофорыч?

– Пока понятно?

– Понятно.

– А если она не уснула? Три смерти подряд в семействе Левицких, причем две из них – явные убийства, – наводят на мысль, что смерть Норы тоже была убийством. Гипотетически. Как, по-твоему, Леша, что случилось тогда на трассе? Допустим, это было убийство… Ты же знаешь, что есть разные способы спровоцировать аварию.

– Ты хочешь сказать, что авария была подстроена?

– Я сказал, гипотетически, Леша. Пока на уровне рассуждений. Как бы ты подстроил аварию своему главному, например, если бы он отказался дать в номер твой материал, добытый с риском для жизни? Или из-за женщины? Застукал тебя с собственной секретаршей, например…

Добродеев фыркнул.

– Или, допустим, поймал тебя на плагиате.

– Ты серьезно? Насчет аварии?

– Куда как. Ну?

– Ну… – Добродеев задумался. – Можно похимичить с тормозными колодками. Пробить бензобак или шину. Выстрелить в шину, в нашем случае в левую. Тогда машину рванет влево, она вылетит на встречную, врежется в идущий навстречу рефрижератор – и амба! Но подожди, Христофорыч, убийца не мог знать, что там будет рефрижератор!

– Не мог, ты прав. И не рассчитывал. Рефрижератор оказался сверх программы. Маленькой приятной неожиданностью, которая сняла все вопросы. Кроме того, убийца мог выстрелить не в шину – в темноте это проблематично даже для хорошего стрелка, – а в левую фару. В последних моделях солидных автомобилей от удара в фару срабатывает подушка безопасности. В нашем случает она, скорее всего, также сработала. В результате ослепший и оглушенный водитель вылетел на встречную полосу. Что было дальше – известно. Насколько я помню, где-то поблизости, с левой стороны, не доезжая до площадки для отдыха, стоит какое-то строение, похожее на брошенный киоск или тент. Именно там стрелок и мог устроить засаду. Тут подошло бы любое нарезное оружие – карабин, вполне вероятно, полуавтоматический – выстрелов могло быть несколько: два, три, чтобы наверняка. Фара вдребезги, машина вдребезги… Как ты сказал, Леша, никто особенно не копал – нетрезвая женщина за рулем, поздний вечер, свидетель, который все видел. Можно не морочить голову ни себе, ни родным. Если бы машина не врезалась в идущий навстречу рефрижератор, то при осмотре в стекле было бы обнаружено пулевое отверстие. Тогда возникли бы вопросы, но поскольку там ничего не уцелело, то… сам понимаешь, вопросов не возникло. Разу-меется, все могло быть иначе, не спорю. Но главное то, что убийство было преднамеренным и подготовленным. Это лишь одна из версий, причем достаточно продуктивная, на мой взгляд. И мы, Леша, можем говорить о трех убийствах… предположительно. Но принимая во внимание два других убийства, я бы заменил слово «предположительно» на «с изрядной долей вероятности». Согласен?

– Сколько же было убийц, по-твоему?

– Пока не знаю. Но, понимаешь, я с трудом представляю себе, что убийцы стали действовать столь спонтанно, не подозревая друг о друге. Двое, трое…

– Может, сговор?

– А может, убийца один?

– Ты кого-нибудь подозреваешь?

– Подозрения такая вещь… Как говорили древние римляне: делает тот, кому выгодно. Мы не знаем, в чем состоит выгода, тут опять-таки поле для фантазий обширное. Другими словами – между убийцей и выгодой стояли трое: Нора, судья Сидакова и Алиса, – за что и поплатились.

– Христофорыч, судья выпадает из цепи, ее убийство могло быть случайным совпадением. Сейчас следователи перелопачивают ее трудовую деятельность за указанный в открытках год.

Монах вздохнул.

– Могло быть и совпадением. Правда, уж очень подозрительное совпадение. Но… могло, по большому счету, Леша, могло. Случайности, совпадения… Это такие прыткие ребята, так и норовят подгадить и сбить человека с пути логики. Пока у нас всего один определенный случай убийства – Алиса, и я почти свидетель. Единственное убийство, где просматривается убийца, – есть из кого выбрать – замкнутый круг, все на глазах. Посмотрим. Есть у меня одна мыслишка… Ты со мной?

– Надеюсь, ничего криминального?

– Леша, никаких убийств, это я тебе обещаю.

– Знаешь, Христофорыч, я все думаю, кто из семьи может быть снайпером. Ну, если это кто-то из них. Деньги – страшная движущая сила. Ленька Левицкий? Это даже не смешно. Твоя подруга Лика? Лариса?